Философия зла и философия преступности

Права поэтому Н. А. Лопашенко, указавшая на криминогенность некоторых положений УПК РФ, т. е. на их потенциальную способность порождать преступное поведение отдельных лиц. Так, криминогенностью, порождающей отклоняющееся поведение свидетеля и потерпевшего, а именно заведомо ложные показания или отказ от дачи показаний, обладает, по мнению ученого, совокупность уголовно-процессуальных норм, посвященных этим категориям участников уголовного процесса. Законопослушный гражданин, потерпевший от преступления или ставший свидетелем его совершения, вместо того чтобы найти в уголовном процессе защиту или помочь ему осуществить защиту пострадавших, на деле сам скоро превращается в пострадавшего и лицо, претерпевающее всевозможные, причем законные, лишения. Задавая вопрос: «Пойдет ли гражданин в этом случае на сотрудничество с уголовным процессом?» — Н. А. Лопашенко высказывает обоснованные сомнения на этот счет. Более того, он полагает, что «вред, который будет причинен потерпевшему и свидетелю даже при самом законном расследовании уголовного дела, далеко превышает пользу для этого лица от вступления в контакт с правоохранительной системой»[933].

Неудивительно, что по данным, прозвучавшим в одном из докладов уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, около 60 % пострадавших от разного рода преступлений предпочитают не обращаться в правоохранительные органы, будучи уверенными в том, что защиты от них не получат. А неверие потерпевших в эффективность и справедливость правосудия, в его способность защитить их права, изобличить преступников и обеспечить их личную безопасность — очевидный признак неблагополучия в этих важных аспектах правосудия[934].

С учетом сказанного приходится констатировать, что доступ потерпевшего к правосудию в широком смысле этого слова в нашей стране сегодня по-прежнему не обеспечен в достаточной степени. Ведь право на справедливое судебное разбирательство, как верно заметила Л. М. Володина, предполагает не только право на получение благоприятного судебного решения, оформляющего разрешение правовой ситуации. «Справедливость правосудия, — утверждает она, — заключается не только в справедливости принимаемого решения, но и в справедливости процедуры его принятия»[935]. Грамотное перераспределение усилий правоохранительных органов и сосредоточение их энергии в первую очередь на тех направлениях, которые действительно требуют значительных трудовых и временных затрат, остается крайне актуальным. Сделать это можно за счет излишков усилий и времени, подчас затрачиваемых на нерационально организованную борьбу с неинтенсивными преступлениями.

Еще раз подчеркнем существенную разницу между вульгарным упрощенчеством и стремлением к простоте и эффективности процедуры. Простоту, о которой идет речь, не следует рассматривать как отказ от основополагающих уголовно-процессуальных начал и принципов (что такое скорая внесудебная расправа на основании одного лишь пустого доноса, все мы хорошо помним). Как отметил А. Н. Качур, совершенствование уголовного судопроизводства должно идти по пути как дифференциации, так и унификации процессуальной формы, ибо это две стороны одного явления[936].

О необходимости создания более дифференцированных уголовно-процессуальных форм говорилось еще в Концепции судебной реформы 1991 г. Уголовное судопроизводство планировалось дифференцировать в зависимости от: категории рассматриваемого правонарушения (дела об уголовных проступках, влекущих наказание в виде лишения свободы на срок до шести месяцев, предлагалось слушать в суммарном порядке мировыми судьями, а о преступлениях — судьями единолично, коллегиями в составе трех судей и судами присяжных); фактического участия присяжных заседателей; кассационного или апелляционного порядка пересмотра решений, состоявшихся в суде первой инстанции; характера принимаемых решений (существовала идея до некоторой степени разделить порядок разрешения правовых вопросов и вопросов факта, а также назначения наказания). Кроме того, разработчики Концепции внесли предложение упразднить дознание как особую форму предварительного расследования[937].

К настоящему времени кое-что из задуманного уже удалось воплотить в жизнь. Так, если обратиться к вопросам судебного рассмотрения и разрешения уголовных дел, можно констатировать: в России сегодня существуют и активно применяются как упрощенные формы производства (производство у мирового судьи; особый порядок принятия судебного решения при согласии подсудимого с предъявленным обвинением), так и усложненная процедура рассмотрения уголовных дел судом присяжных.

Отметим, что суд присяжных, пожалуй, один из наиболее широко обсуждаемых в обществе уголовно-процессуальных институтов, имеющий многочисленных сторонников и противников. Поэтому и оценки его деятельности крайне противоречивы — от полного неприятия до безоговорочного признания. Ниже, в § 1 гл. 7, мы еще вернемся к этому институту.