Философские аспекты суфизма

раздастся его журчание на этой поляне — и я вольюсь в тебя, беспредельная капля в беспредельный океан»30.

Сограждане просят ал-Мустафу перед разлукой дать им

«вкусить» от его истины31, постигнутой в долгих исканиях. 1-1

пророк раскрывает Есе, ведомое ему, о том, «что лежит между

рождением и смертью»32. Главная мысль его пламенной про-

68

поведи — отказ от смиренного покоя во имя обретения подлинной свободы. «Жизнь… есть тьма, когда нет стремления», «жажда покоя убивает страсть души», так пусть же «не якорем, а

парусом будет ваш дом» 33, - говорит соотечественникам устами

пророка Джебран. Только окрыленным дано обрести свободу и

постичь Истину.

Подобна океану ваша божественная сущность;

И, как эфир, она поднимает лишь окрыленных.

Подобна солнцу ваша божественная сущность;

Она не знает ходов крота и не ищет змеиных нор ’”.

Поэт призывает обратить страсть души против сковывающих

ее законов. Тех, кто слепо повинуется им, кто не понимает, что

жизнь — это океан, а законы - всего лишь «башни из песка», он сравнивает с быком, любящим ярмо, со змеей, не способной

сменить старую кожу, с людьми, стоящими пол лучами солнца, но спиной к нему: «Они видят лишь свои тени, и эти тени -законы для них» ЗБ.

Но недостаточно формально отменить закон, основное—ощутить душевную свободу, изгнать страх из собственного сердца: «А если это деспот, которого вы хотели бы свергнуть с престола, посмотрите прежде, разрушен ли его престол, воздвигнутый в вашей душе»3\ Джебран отвергает религиозные догмы и

мораль. Его пророк, наставляя сограждан, учит: «И тот, кто в

своем поведении следует этике, заточает свою певчую птицу

в клетку»; «Ваша каждодневная жизнь — ваш храм и ваша религия»3”7. Законом для человека должно быть то, что он сам

считает таковым: «Разум и страсть-руль и паруса вашей

плывущей по морю души»38. Долг каждого самостоятельно

постигать, что есть добро, а что — зло, «ибо видение одного человека не дает крыльев другому»39, а потому каждый одинок в

истинном знании.

Хамил Джебран не был суфием 40, тем не менее он использс

вал суфийские идеи, образы и символы для выражения протеста против застоя в традиционном мусульманском обществе. Он

жаждет бунта, бури41, в результате которой люди обрели бы

истинное свое призвание, подлинное счастье. Построенная на

суфийских символах, проповедь джебрановского пророка по духу своему революционна, в ней воспевается человек-деятель, человек-творец. Как гимн ему звучат слова: «Парод Орфалеса!

Красота есть жизнь, снимающая покров со святого лика.

Но жизнь — это вы, и покров-это вы»42. Чтобы быть достойным звания Человек, олицетворяющего Красоту и Жизнь, нужно трудиться, ибо жизнь-это труд, труд с любовью и

вдохновением. А трудиться с любовью значит «ткать одежды…

словно те одежды наденет твой возлюбленный.

Это строить дом с усердием так, словно в том доме поселится твой возлюбленный.

69

Это — сеять семена с нежностью и собирать урожай с радостью так, словно плоды будет есть твой возлюбленный»43.

Джебрановекая проповедь «полюбить жизнь через работу» н

тем самым приблизиться к глубочайшей тайне бытия • • богу

созвучна положению протестантизма о почетности и богоугод-

ности труда, тому самому отстаиваемому Лютером новаторскому представлению о боге (творец более всего ценит в человеке

прилежного, упорного и предприимчивого работника), которое

в средневековой Европе создавало «исходные предпосылки для’

религиозно нравственного возвышения частнопредпринимательского успеха, что соответствовало потребностям развития буржуазного хозяйственного уклада» *и.

Для ряда реформаторски настроенных деятелей суфизм —наиболее удобная форма выражения установки на перестройку

общественного уклада и на отказ от препятствующих этому религиозных традиций или переосмысление их. Они ясно видя г

слабые стороны суфизма и далеки от того, чтобы предлагать

его в качестве универсального средства, но полагают, что содержащиеся г, мусульманском мистицизме элементы свободолюбия, дух нравственного подвижничества могут быть использованы для пробуждения социальной активности масс во имя общественного прогресса.

Совсем иное место в современном мире отводят суфизму те.

кто заинтересован в предотвращении «социальных бурь», сохранении контроля правящих кругов над процессами, протекающими в традиционном обществе. Утверждение прямой связи

между идеологией и политикой чревато передержками, вульгарной социологизацией. Нельзя не видеть, однако, что така т

связь в скрытой, опосредованной форме несомненно прослеживается при внимательном анализе литературы (не относящейся

к собственно суфийской, но анологизирующей суфизм), представленной прежде всего работами С. X. Пасра. Ф. Шуоиа, М. Л и ига. Эти авторы убеждены, что мусульманский мистицизм

есть «концентрированная сущность ислама»45. «ядро ислама, его метафизическая доктрина» 46.

По словам С. X. Насра, суфизм - «небесное благоволение и

знак божественного милосердия не только для мусульман, но и

для всех люден… Только он может быть чем-то вроде сети, спасающей от падения в ,,грязные воды” бездонного колодца»47.