Финансист

He was quite tall, nearly six feet, with moderately broad shoulders, but his figure was anything but shapely.	Стинер был довольно высок, почти шести футов ростом, довольно плечист, но весь какой-то нескладный.
He seemed to stoop a little, his stomach was the least bit protuberant, and he talked commonplaces-the small change of newspaper and street and business gossip.	Он имел привычку слегка сутулиться, а брюшко у него немного выдавалось вперед. Речь его состояла из сплошных общих мест - газетная и обывательская болтовня да коммерческие сплетни.
People liked him in his own neighborhood.	Знакомые и соседи относились к нему неплохо.
He was thought to be honest and kindly; and he was, as far as he knew.	Его считали честным и добрым, да таким он, пожалуй, и был.
His wife and four children were as average and insignificant as the wives and children of such men usually are.	Жена его и четверо детей были тусклы и ничтожны, какими обычно бывают жены и дети подобных людей.
Just the same, and in spite of, or perhaps, politically speaking, because of all this, George W. Stener was brought into temporary public notice by certain political methods which had existed in Philadelphia practically unmodified for the previous half hundred years.	Вопреки всему этому - а с точки зрения политики, пожалуй, именно благодаря этому - Джордж Стинер временно оказался в центре общественного внимания, чему способствовали известные политические методы, уже с полсотни лет практиковавшиеся в Филадельфии.
First, because he was of the same political faith as the dominant local political party, he had become known to the local councilman and ward-leader of his ward as a faithful soul-one useful in the matter of drumming up votes.	Во-первых, Стинер держался тех же политических взглядов, что и господствующая партия; члены городского совета и заправилы его округа знали его как верного человека, к тому же весьма полезного при сборе голосов во время предвыборных кампаний.
And next-although absolutely without value as a speaker, for he had no ideas-you could send him from door to door, asking the grocer and the blacksmith and the butcher how he felt about things and he would make friends, and in the long run predict fairly accurately the probable vote.	Во-вторых, хотя он никуда не годился как оратор, ибо не мог выжать из себя ни одной оригинальной мысли, его можно было посылать из дома в дом разузнавать настроения бакалейщиков, кузнецов или мясников; он со всеми заводил дружбу и в результате мог довольно точно предсказать исход выборов.
Furthermore, you could dole him out a few platitudes and he would repeat them.	Более того, его можно было "начинить" несколькими избитыми фразами, которые он и твердил изо дня в день, к примеру:
The Republican party, which was the new-born party then, but dominant in Philadelphia, needed your vote; it was necessary to keep the rascally Democrats out-he could scarcely have said why.	"Республиканская партия (партия только что возникшая, но уже стоявшая у власти в Филадельфии) нуждается в вашем голосе. Нельзя допустить к управлению штатом этих мошенников-демократов". Почему нельзя -Стинер уже вряд ли мог бы объяснить.
They had been for slavery.	Они отстаивают рабство.
They were for free trade.	Ратуют за свободу торговли[15].
It never once occurred to him that these things had nothing to do with the local executive and financial administration of Philadelphia.	Ему никогда и в голову не приходило, что все это не имеет ни малейшего касательства к исполнительным и финансовым органам города Филадельфии.