Финансист

For a little while, the false tinsel-glitter of the house of ill repute appealed to him, for there was a certain force to its luxury-rich, as a rule, with red-plush furniture, showy red hangings, some coarse but showily-framed pictures, and, above all, the strong-bodied or sensuously lymphatic women who dwelt there, to (as his mother phrased it) prey on men.	На первых порах ему нравился мишурный, вульгарный блеск "веселых домов". В их роскоши был известный размах: красная плюшевая мебель, шикарные красные портьеры, безвкусные, зато оправленные в дорогие рамы картины и, прежде всего, сами обитательницы, здоровые и сильные или же чувственные и флегматичные, - женщины, которые (по выражению его матери) "подстерегали" мужчин.
The strength of their bodies, the lust of their souls, the fact that they could, with a show of affection or good-nature, receive man after man, astonished and later disgusted him.	Выносливость их тела и похотливость души, способность с показной ласковостью и радушием принимать одного мужчину за другим - все это вначале изумляло Фрэнка, но вскоре стало вызывать в нем отвращение.
After all, they were not smart.	К тому же они были тупы.
There was no vivacity of thought there.	От них нельзя было услышать ни одного живого слова.
All that they could do, in the main, he fancied, was this one thing.	И подумать только, ничего другого они делать не умели.
He pictured to himself the dreariness of the mornings after, the stale dregs of things when only sleep and thought of gain could aid in the least; and more than once, even at his age, he shook his head.	Он мысленно рисовал себе их тоскливое пробуждение после угарных ночей, отвратительный осадок в душе, который лишь отчасти могли рассеять сон и жажда наживы. И Фрэнку, несмотря на его молодость, становилось грустно.
He wanted contact which was more intimate, subtle, individual, personal.	Ему хотелось близости, в которой было бы больше интимного, утонченного, оригинального, личного.
So came Lillian Semple, who was nothing more to him than the shadow of an ideal.	И вот появилась Лилиан Сэмпл, всего лишь отдаленное подобие идеала.
Yet she cleared up certain of his ideas in regard to women.	Тем не менее она облагородила его представление о женщине.
She was not physically as vigorous or brutal as those other women whom he had encountered in the lupanars, thus far-raw, unashamed contraveners of accepted theories and notions-and for that very reason he liked her.	В ней не было животной силы и необузданности, как в тех женщинах из вертепов, грубо и бесстыдно нарушавших общепринятые понятия и воззрения, - и этого одного уже было достаточно, чтобы Лилиан ему нравилась.
And his thoughts continued to dwell on her, notwithstanding the hectic days which now passed like flashes of light in his new business venture.	Она жила в его мыслях даже в эти горячие дни, которые словно вспышки пламени озаряли его деятельность на новом поприще.
For this stock exchange world in which he now found himself, primitive as it would seem to-day, was most fascinating to Cowperwood.	Ибо биржевой мир, в который окунулся Каупервуд, каким бы примитивным он нам ни казался сегодня, для него был исполнен очарования.