Финансист

Four, five, ten, fifteen, twenty, thirty, forty, fifty, and sometimes the whole company would attempt to take advantage of the given rise of a given stock by either selling or offering to buy, in which case the activity and the noise would become deafening.	Четыре, пять, десять, пятнадцать, двадцать, тридцать, сорок, пятьдесят человек, а временами и вся толпа, пытались использовать повышение той или иной бумаги, предлагая или покупая ее; в таких случаях поднималась невообразимая суета, и шум становился оглушительным.
Given groups might be trading in different things; but the large majority of them would abandon what they were doing in order to take advantage of a speciality.	Отдельные группы продолжали заниматься куплей-продажей других бумаг, но подавляющее большинство бросало все свои дела, чтобы не упустить выгодного случая.
The eagerness of certain young brokers or clerks to discover all that was going on, and to take advantage of any given rise or fall, made for quick physical action, darting to and fro, the excited elevation of explanatory fingers.	Более молодые маклеры и клерки, горя желанием охватить все разом и обернуть в свою пользу падение или повышение ценностей, носились взад и вперед, возбужденно жестикулировали и обменивались знаками, подымая кверху условленное число пальцев.
Distorted faces were shoved over shoulders or under arms.	Искаженные лица выставлялись из-за чужих плеч, из-под чужих рук.
The most ridiculous grimaces were purposely or unconsciously indulged in.	Все как-то странно кривлялись - сознательно или бессознательно.
At times there were situations in which some individual was fairly smothered with arms, faces, shoulders, crowded toward him when he manifested any intention of either buying or selling at a profitable rate.	Стоило кому-нибудь высказать намерение купить или продать бумаги по сулившей прибыль цене, как он уже оказывался втянутым в сплошной круговорот рук, плеч и голов.
At first it seemed quite a wonderful thing to young Cowperwood-the very physical face of it-for he liked human presence and activity; but a little later the sense of the thing as a picture or a dramatic situation, of which he was a part faded, and he came down to a clearer sense of the intricacies of the problem before him.	Вначале все это - вернее, внешняя сторона всего этого очень занимала молодого Каупервуда, так как он любил толпу, любил оживление; но вскоре живописность и драматизм сцен, в которых он сам принимал участие, померкли для него, и он начал уяснять себе внутренний смысл всего происходящего.
Buying and selling stocks, as he soon learned, was an art, a subtlety, almost a psychic emotion.	Покупка и продажа акций были искусством, тонким мастерством, чуть ли не психической эмоцией.
Suspicion, intuition, feeling-these were the things to be "long" on.	Подозрительность, целеустремленность, чутье -вот что нужно было для успеха.
Yet in time he also asked himself, who was it who made the real money-the stock-brokers?	По прошествии некоторого времени он уже стал задаваться вопросом: кто же, собственно, больше всего на этом наживается? Маклеры?
Not at all.	Ничего подобного!
Some of them were making money, but they were, as he quickly saw, like a lot of gulls or stormy petrels, hanging on the lee of the wind, hungry and anxious to snap up any unwary fish.	Кое-кто из них, правда, неплохо зарабатывал, но все они, - и Фрэнк скоро понял это, - словно стая голодных чаек или буревестников налетали с подветренной стороны, алчно выслеживая неосторожную рыбу.
Back of them were other men, men with shrewd ideas, subtle resources.	За их спиной стояли другие - люди неистощимого коварства, пронырливые умы.