Читаем Финансист полностью

— Според правилника жена ви и приятелите ви могат да ви посещават веднъж на три месеца, а адвокатът ви… Впрочем имате адвокат, нали?

— Да, сър — отвърна Каупъруд, който вече започваше да се забавлява от този разговор.

— Е, той, ако иска, може да идва всяка седмица или дори всеки ден. За адвокатите правилникът не важи. Писма имате право да пишете също веднъж на три месеца, а ако ви потрябва тютюн или нещо подобно, достатъчно е да напишете една бележка и аз ще ви го набавя от склада, стига, разбира се, да имате пари у директора на затвора.

Каупъруд добре осъзнаваше, че би било трудно старият човек да бъде подкупен с пари. Той очевидно живееше с някакви стари — по-строги и по-честни — представи за живота, но навярно с течение на времето някои дребни подаръци или ласкателства щяха да го направят по-сговорчив и снизходителен.

— Добре, мистър Чейпин, разбрах всичко — каза той и побърза да се изправи, като видя, че старият човек става.

— След като престоите тук две седмици — добави донякъде замислено мистър Чейпин (беше пропуснал да съобщи това по-рано), — директорът на затвора ще ви определи за постоянно някоя от килиите долу. Дотогава обаче ще трябва да решите с каква работа ще се заемете. Ако се държите добре, много е възможно да ви дадат килия с дворче.

Той излезе и вратата тежко хлопна след него Каупъруд остана сам. Последните думи на Чейпин го обезсърчиха. Значи ще прекара само две седмици с този добър старец, а след това ще го предадат на друг надзирател, с когото може би няма да е така лесно да се сближи.

— Ако случайно ви потрябвам… например се разболеете или нещо подобно, ще ми дадете установения за това знак. — След като бе извървял няколко крачки, Чейпин се бе върнал. — Ще увесите кърпата си за бърсане през решетките на вратата. Като минавам, ще я видя и ще вляза да разбера какво ви е нужно.

Каупъруд, който силно бе паднал духом, отново се оживи.

— Добре, сър — отвърна той. — Благодаря ви, мистър Чейпин.

Старият човек си тръгна и Каупъруд чу стъпките му да заглъхват по каменния под. Той остана още известно време неподвижен, като напрягаше слух; долови нечия кашлица, глухо тътрузене на крака, бръмченето на някаква машина, острото металическо изскърцване на завъртян в ключалка ключ. Звуците достигаха до него приглушено, сякаш идваха много отдалече. Каупъруд се приближи до леглото и го огледа — то беше възтясно, без чаршафи, само с един твърд гол сламеник, който не изглеждаше особено чист. Ето върху какво щеше да спи оттук нататък той, човекът, привикнал на удобства и лукс и умеещ да ги цени. Какво ли биха си казали Ейлийн или някой от богатите му приятели, ако можеха да го видят сега? При мисълта за паразитите, които без съмнение гъмжаха в леглото, усети, че му се повдига. Как да се справи с тях? Какво да направи? Единственият стол беше крайно неудобен. Светлината, която идваше от отвора под тавана, едва-едва осветяваше килията. Каупъруд се опита да си внуши, че постепенно ще свикне с обстановката, но когато погледна към клозетната чиния, отново изпита отвращение. Навярно щяха да наизлязат и плъхове. Да имаше поне нещо приятно, върху което да спре погледа си — картини или книги; да имаше достатъчно място да се поразтъпче; да можеше да долови присъствието на някоя жива душа наоколо. Ограждаха го само четири голи стени и пълна тишина, която щеше да стане непоносима през нощта, когато затвореха външната врата! Каква жестока участ!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия / Проза / Советская классическая проза
Норвежский лес
Норвежский лес

…по вечерам я продавал пластинки. А в промежутках рассеянно наблюдал за публикой, проходившей перед витриной. Семьи, парочки, пьяные, якудзы, оживленные девицы в мини-юбках, парни с битницкими бородками, хостессы из баров и другие непонятные люди. Стоило поставить рок, как у магазина собрались хиппи и бездельники – некоторые пританцовывали, кто-то нюхал растворитель, кто-то просто сидел на асфальте. Я вообще перестал понимать, что к чему. «Что же это такое? – думал я. – Что все они хотят сказать?»…Роман классика современной японской литературы Харуки Мураками «Норвежский лес», принесший автору поистине всемирную известность.

Ларс Миттинг , Харуки Мураками

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза