Финляндская революция

У нас война началась таким образом, что белогвардейцы принялись по ночам взрывать железнодорожные мосты и вообще разрушать железную дорогу, а потом во время войны расстреливать санитаров, когда они убирали раненых. Вообще временами происходили сражения, временами было спокойно. Белогвардейцы имели привычку на нашем фронте жаловаться, когда они терпели поражение, как, напр., 20-го марта в Хиллозенсалми, что мы порядочные подлецы, так как стреляем в мирных людей.

Уже во время действий я вынес впечатление - и теперь, позже, после бесед с товарищами, работавшими на других фронтах, я в этом вполне убеждён, - что деятельность у нас была лучше организована и сконцентрирована, чем на других фронтах, и поэтому, чтобы собранный опыт можно было в будущем употребить на общую пользу, я расскажу здесь, как у нас было организовано дело и каким путём мы пришли к этой организации.

У нас имелись два устава: один - для “Гвардии порядка” и другой - для «Красной гвардии», на основании которых наша Красная гвардия и была основала. То обстоятельство, что имелись два устава, так же как и гвардий было две, я считаю одной из причин того, что наша Красная гвардия была с начала внутренне разрознена. Ведь под задачей “Гвардии порядка” подразумевалась поддержка наших требований в парламентарной борьбе и считалось также, что она основана в про­тивовес буржуазным белым гвардиям. Ни в каком случае не об’яснялось так, чтобы мы посредством все принялись бы осуществлять общественную революцию в Финляндии.

Лишь теперь, после всего случившегося, когда события со всеми последствиями осталась позади, яснее видно, как было дело и как оно должно было бы быть. Чувствовалось так, что деятельность «Красной гвардии» была с самого начала более правильною, более отвечающей настроениям масс и более обоб­щающею, чем деятельность «Гвардии порядка». Но жаль, что руководители нашей партии, слишком склонные к соглашениям и к парламентарной деятельности, не давали массам вполне ясных разъяснений о положении, - в этом и была причина того, что наша «Гвардия порядка» распалась надвое. Об этом расколе давались публично слишком недостаточные и, на мой взгляд, вводящие в заблуждение сведения. В провинции знали лишь о том, что в Гельсингфорсе группа недовольных руководителями Гвардии порядка откололась от неё и основала свою т.н. “Красную гвардию”. На основании публичных сообщений эти красногвардейцы казались скорее устроителями раскола, преследующими свои собственные интересы, чем защитниками нашего общаго дела. На мой взгляд, это было причиной того, что наши работавшие в провинции товарищи страдали в большой степени неуверенностью..

Когда потом в конце 1917 года о деятельности Красной гвардии были получены через ея собственных агитаторов более подробные сведения и она начала получать поддержку и в провинци, а к тому же политическое положение между общественными классами в нашей стране обострилось до крайности, то быстрые мероприятия для организации Красной гвардии стали необходимыми. Две гвардии были тогда об’единены и было издано постановление о реорганизации отделений Красной гвардии по всей стране на основании нового устава.

Этого нового устава мы всё же не получили. И мы поддерживались постановления штаба бригады, которое оказалось позже практически верным, а именно: мы стали на собственную позицию, пока не будет организовано общее руководство гвардией.

По уставу Кюмиллакс (область долины реки Кюми) образца образовал отряды в составе одной бригады, которая делилась на два полка, а именно: полк города Котки и полк фабрик общества Кюммене. В состав первого полка входили отряды городов Котки и Фридрихсгамна с окрестностями, граничащими на севере, с Инге­ройзи, на западе с Пюттис и на востоке с Вароноки. В состав же второго входил район фабрик общества Кюммене и отряды Коувола с окрестностями, граничащими на севере с Минтюхарью, на юге с Ингеройзи, на западе с Коувола и на востоке с Таавети. Полк города Котка находился в Котка и полк фабрик общества Кюммене и Коувола. Штабы этих полков выбрали потом из своей среды штаб бригады Кюммилакса, местопребыванием которого был город Котка.

Когда потом, - не помню точно числа, - так в конце января или в начале февраля, была объявлена мобилизация отрядов и начались собственно военные действия, то город Коувола оказался центром действий. Там поместился образованный в Котка т.-н. штаб фронта, который действовал наряду со штабом полка фабрик общества Кюммеле.

В самом начале у нас всё же было замечено, что таким образом дела не идут на лад. Ибо отрады города Котка действовали внутренне особо, и так же особо действовал штаб полка заводов Кюммеле, между прочим, приобретая через своих каптенармусов боевые припасы через свою продовольственную комиссию - продовольствие, через свой санитарный отдел - медицинские материалы.

Поэтому для концентрации деятельности был, по предложению штаба полка заводов Кюммеле, принят следующий порядок организации дела: