Физическое воспитание

Откуда Каталине было что-то знать о желании, если она не знает ни чего хочет, ни кого хочет, ни кто она такая, ни что такое ее тело, ни кому оно принадлежит, когда законы, похоже, учитывают только одну конкретную форму жизни, а не миллионы организмов, обитающих у нее в животе. Кто по знаку зодиака бактерии в ее кишечнике? Почему одни виды считаются более важными, чем другие? Какого пола четырехнедельный зародыш? Ей представляется, что пол – это особенно важно, иначе его не указывали бы в удостоверении личности, которое Паблито получал года два назад. В рейтинге мировой значимости, убеждена Каталина, на первом месте стоит мужчина. На втором – женщина, беременная будущим мужчиной. На третьем – женщина, беременная будущей женщиной, которая, в свою очередь, возможно, будет носить во чреве будущего мужчину. На последнем месте – женщина с перевязанными трубами. Мама, как тебе такое пришло в голову, думает Каталина и воображает, как более рассудительная и ироничная версия матери отвечает: «Видишь ли, к нам домой никто не приходил читать лекции по сексуальному просвещению и раздавать презервативы. Тем более папа и не подумал бы их надевать, не говоря уже о том, чтобы сделать вазэктомию. Стерилизуют всегда самку, а не производителя».

Может быть, соседки не так уж сильно переживают из-за того, что занимаются этим делом без желания, и вынужденное согласие на контакт с чужой кожей не требует от них таких усилий, как кажется Каталине. Может, они тоже не уверены, что их тело им принадлежит или вообще чего-то стоит; по крайней мере, они наверняка понимают, что их тело совсем не похоже на то, что они видят в журналах про звезд, которые листают в парикмахерской; Каталина ведь тоже думает, что ее тело не похоже на журнальные тела и потому, наверное, не имеет особого значения. Но все-таки ей больно, когда к ней прикасаются, кто бы это ни был: соседский мальчик с писюном, врачи, мама, Хуан и даже она сама, понятия не имеющая, как мастурбируют девочки и откуда берется желание это делать. Конечно, в том возрасте, когда можно было бы поддаться любопытству, ее половые органы были наглухо затянуты бандажом телесного цвета. Да и откуда ей было разбираться в прикосновениях, если первые дни в школе она все время бегала жаловаться учительнице: то ее какая-то девочка потрогала за плечо, то другая погладила по волосам, то третья взяла за руку, когда они строились в коридоре. Все тогда думали: что за чудачка. А Каталина думает, насколько же некоторые не способны понять чужую боль, понять, как мучительно иметь тело. Для нее те краткие прикосновения были проявлением агрессии и напоминанием о болезни, о руках врачей, о том, как мама стискивает ее в руках и спрашивает: «Доктор, моя дочь умрет?»