Франция в начале XVII века (1610–1620 гг.)

В отсутствие д'Анкра главой правительства оказался Барбен. Имея перед собой коалицию всех грандов и зная прекрасно их планы, Барбен и Мария Медичи решили осуществить арест главарей феодальной аристократии — Конде, Бульона, Мэна, Гиза. Действовать должны были офицеры гвардии королевы, так называемые «семнадцать сеньеров», наиболее отчаянные головорезы из всех придворных офицеров. Конде знал об этих планах, но был настолько уверен в силах грандов, что не обратил внимания на предупреждения. 1 сентября он был арестован в Лувре и переправлен затем в Венсенский замок. Однако прочих принцев арестовать не удалось; их вовремя оповестили, и они сломя голову умчались в Суассон, ближайший укрепленный город, принадлежавший Мэну, где могли считать себя в безопасности. В Париже остался только Гиз. Но при сложившихся обстоятельствах его арест терял свое значение, и королева намеревалась переманить его на свою сторону.

Так кончилась последняя в истории Франции попытка самостоятельного правления феодальной аристократии. Несмотря на то, что это правление продолжалось только месяц и вследствие борьбы за власть со старыми министрами и д'Анкром не могло осуществиться в своем полном и чистом виде, все же общий его характер очевиден. Господство вельмож означало феодальную реакцию. Губернаторы встали на путь самовластия в провинциях, казна превратилась в источник для кормления родовитого дворянства. Централизация государства была поставлена под угрозу.

* * *

Арест Конде был серьезным шагом, чреватым важными последствиями. Он отнюдь не был неожиданностью; многие предвидели его возможность и считали вероятным насильственное удаление грандов с политической арены. Правительство предвидело эту меру уже при подписании «Иудейского договора. Теперь, после месяца господства знати в Совете и на местах, ее требовала сама логика политической борьбы. Других способов избавиться от пришедшей к власти знати у правительства не было.

Но следует учесть, что правительство не смогло осуществить свой план целиком. Аристократия не была обезврежена, она лишь потеряла своего «законного» главу. В случае ареста всех грандов возможность возникновения гражданской войны была бы ликвидирована или, на худой конец, отсрочена на длительное время. Теперь же она была неминуема. Грандам необходимо было лишь реорганизовать свои силы и подыскать приличествующие условиям демагогические лозунги. На первое не требовалось много времени, а лозунг был налицо: «за короля и против д'Анкра!».

Арест одного лишь принца создавал для правительства еще одно неблагоприятное обстоятельство: гранды могли быть и действительно стали опасны своей антиправительственной агитацией за границей.

Таким образом, обстановка надвигавшейся новой гражданской войны была для правительства неблагоприятной. Основная масса населения: всей страны жаждала мира. Правительство д'Анкра не имело той моральной и политической поддержки, которой в известной мере пользовались старые министры Генриха IV. В глазах подавляющего большинства оно было правительством ненавистного временщика, расправившегося с первым принцем крови, чтобы расчистить себе путь к неограниченному господству. Военные силы принцев в тот момент превосходили королевскую; армию. В их руках находились многие важные укрепленные пункты в восточных провинциях, у них были деньги, полученные по «Иудейскому договору. Грозила осложнениями и международная обстановка. Все союзники Франции в антигабсбургской коалиции[854] прекрасно учитывали минусы правительства и должны были сделать из этого соответствующие выводы.

В день ареста Конде правительство разослало курьеров ко всем губернаторам в города и к своим послам за границей.[855] Мотивируя арест Конде, оно ссылалось на заговор знати, причем Конде был обрисован как жертва этого заговора. Такая интерпретация должна была смягчить нежелательный эффект от сообщения о незаконной мере по отношению к важнейшей персоне и переложить основную вину на прочих грандов.

Больше всего опасений вызывала тревожная обстановка в столице. Однако (любопытный факт!) парижский народ не проявил к судьбе Конде никакого участия и не откликнулся на призывы к его освобождению, исходившие от матери принца, напрасно объездившей все людные улицы и площади. Зато этот же народ неожиданно и с чрезвычайной яростью разграбил дома маршала д'Анкра и его секретаря. Королева послала для наведения порядка отряд гвардейцев; в них стали стрелять, один из дворян был убит, прочие ретировались. Правительство настолько боялось восстания, что вынуждено было проглотить такую «дерзость» и не посмело наказать участников.