Читаем Франция в начале XVII века (1610–1620 гг.) полностью

Программа епископата сводилась к восстановлению своего владычества в былом объеме и блеске. Но это не значит, что в начале XVII в. епископы мечтали о возврате к далекой старине. Они учитывали, что после пережитого века реформации и в эпоху обостренной классовой борьбы они могли сохранить свое Положение лишь при помощи крепкой центральной власти. Церковь платила за это абсолютизму признанием, обоснованием и пропагандой идеи его власти «божьей милостью». Но как и все прочие слои господствующего класса, она имела свой идеал политического строя, при котором за церковью должно было сохраняться больше веса и влияния, чем в настоящее время, а ее члены должны были получить доступ в государственные органы. Кроме того, церкви должны были быть возвращены многие отнятые у нее функции в суде и администрации. Эти важнейшие требования высших слоев духовенства были тесно между собой связаны. Как в программе феодальной знати господство в центре должно было обеспечить сохранение влияния грандов на местах, так и епископат стремился закрепить за собой твердые позиции «в Королевском совете, без которых невозможно было добиться восстановления церковной власти в прежних размерах. Политическая программа прелатов была реакционной и клонилась не только к приостановке поступательного движения абсолютизма, но и к возврату, примерно, на столетие назад. В этом она довольно близко соприкасалась с политическими идеалами феодальной знати и родовитого дворянства, хотя и имела некоторые свои, сословные, отличия. Дальнейший рост королевской власти отмел в сторону все эти претензии, и лучшим примером их нежизненности является государственная деятельность тех прелатов, которым довелось управлять Францией — Ришелье и Мазарини, много сделавших для ликвидации средневековых привилегий церкви и превращения ее в послушное орудие королевской власти.

Буржуазия

Торгово-промышленная буржуазия (купцы и мануфактуристы), оттесненная в начале XVII в. на задний план своими богатыми и влиятельными собратьями — чиновничеством и «финансистами»-откупщиками, имела перед ними то колоссальное преимущество, что она развивала производительные силы общества. Будущее принадлежало именно ей. Правда, уже в начале XVII в. она была не вполне однородна, и интересы ее верхних слоев не во всем совпадали с интересами мелкой буржуазии, но эти частные разногласия не играли еще существенной роли.

Начало XVII в. — важный период в развитии торгово-промышленной буржуазии. Ее активное участие во время гражданских войн XVI в. в антиабсолютистском лагере (независимо от вероисповедания) было вызвано, в основном, увеличением лежавшего на ней тяжелого налогового бремени и ущемлением королевской властью ее муниципальных прав. Королевский фиск был бездонной пропастью, которая поглощала весьма значительную часть накоплений буржуазии. Французский король переступил в середине XVI в. ту черту, которая, согласно политической доктрине того времени, отделяла его от тирана, а именно: он слишком бесцеремонно опустошал кошельки своих подданных, и притом без их согласия. С утратой своих средневековых привилегий буржуазия теряла защиту от этих посягательств. В форме ее борьбы за свои кровные денежки сказалась еще не изжитая феодальная природа этого сословия. Во-первых, борьба велась не всем классом в целом (его еще не было), а отдельными городами, и притом каждым на свой страх и риск, в лучшем случае конфедерациями городов, иногда весьма непрочными. Во-вторых, буржуазия каждого города стремилась защититься от посягательств фиска не установлением нового политического строя, но обновлением и укреплением уже обветшавшей к тому времени незримой стены средневековых городских привилегий и монополий. Буржуазия каждого города хотела создать для себя в стране особо привилегированное положение, благодаря которому она получила бы перевес в среде отечественных конкурентов. Кроме того, она мечтала о возврате к тем временам, когда она была в городах полной хозяйкой, когда финансы, суд и администрация находились целиком в ее руках, когда она делилась с королевской властью лишь определенной по договору частью своих доходов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Афганская война. Боевые операции
Афганская война. Боевые операции

В последних числах декабря 1979 г. ограниченный контингент Вооруженных Сил СССР вступил на территорию Афганистана «…в целях оказания интернациональной помощи дружественному афганскому народу, а также создания благоприятных условий для воспрещения возможных афганских акций со стороны сопредельных государств». Эта преследовавшая довольно смутные цели и спланированная на непродолжительное время военная акция на практике для советского народа вылилась в кровопролитную войну, которая продолжалась девять лет один месяц и восемнадцать дней, забрала жизни и здоровье около 55 тыс. советских людей, но так и не принесла благословившим ее правителям желанной победы.

Валентин Александрович Рунов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное
Лжеправители
Лжеправители

Власть притягивает людей как магнит, манит их невероятными возможностями и, как это ни печально, зачастую заставляет забывать об ответственности, которая из власти же и проистекает. Вероятно, именно поэтому, когда представляется даже малейшая возможность заполучить власть, многие идут на это, используя любые средства и даже проливая кровь – чаще чужую, но иногда и свою собственную. Так появляются лжеправители и самозванцы, претендующие на власть без каких бы то ни было оснований. При этом некоторые из них – например, Хоремхеб или Исэ Синкуро, – придя к власти далеко не праведным путем, становятся не самыми худшими из правителей, и память о них еще долго хранят благодарные подданные.Но большинство самозванцев, претендуя на власть, заботятся только о собственной выгоде, мечтая о богатстве и почестях или, на худой конец, рассчитывая хотя бы привлечь к себе внимание, как делали многочисленные лже-Людовики XVII или лже-Романовы. В любом случае, самозванство – это любопытный психологический феномен, поэтому даже в XXI веке оно вызывает пристальный интерес.

Анна Владимировна Корниенко

Политика / Образование и наука / История