Француз

— Ральф наверху. Он ранен. Идите к нему, — произнес он.

Бритта кивнула, но подняться на палубу не успела. Неожиданно Ральф сам сполз сверху, тяжело дыша и держась правой рукой за левое плечо. Помогал ему Роджер. За ними вниз сошла изумленная Ольга — даже в полумраке было видно, насколько она бледна. Следом появился ствол, а уже после в трюме оказались три человека в одинаковых шортах и майках военного покроя, но без опознавательных знаков. Один, с огненно-рыжими волосами, повернулся к Антону.

— Это ты Антон, тот самый глупый русский? Короче так: надо очень быстро рассказать мне все, что должен был рассказать этому идиоту, — он кивнул на лежащего в бессознательном состоянии пирата. — А если откажешься, я сначала пристрелю вашего капитана, потом эту девку, а уже после с удовольствием займусь вашим раненым другом. Понял?

— А как же я? — с вызовом спросила Бритта.

Ральф в приступе истерического восхищения покрутил здоровой рукой у виска.

— Кто это? — поинтересовался незнакомец у Антона.

— Не обращайте внимания, она ненормальная. Муж, который ранен, вынужден мириться с ее недугом, возит ее повсюду с собой. Ну а что поделать, ведь не бросить же убогую?

— Идиот, русская свинья, — прошипела Бритта чуть слышно.

Тот, что вел переговоры от очередных захватчиков, передал автомат своему подельнику и достал пистолет из кобуры.

— Послушайте, но ведь я честное слово… — начал Антон.

Рыжий передернул затвор и приставил пистолет к его груди.

На минуту воцарилось тяжелое молчание. Потом Бритта завыла, Ольга снова закрыла лицо руками и отвернулась, теряя сознание, Ральф медленно сполз на пол.

— Помогите раненому, — потребовал Антон, — иначе ничего не узнаете.

Он посмотрел в глаза рыжему. Спокойно, как в последний раз.

«Да, два раза прощаться с жизнью за один день — это слишком, — подумал он, — пускай уже все закончится».

Трое в шортах переглянулись, перекинулись между собой несколькими фразами на французском языке, но говорили на всякий случай шепотом, понимая: тут собрались интеллигентные люди, могут и этот язык тоже знать. Антон действительно различил обрывки фраз: его скромного знания французского было достаточно, чтобы оценить впечатление, которое его отчаянное хладнокровие произвело на этих людей.

— Ладно, у вас десять минут. Мы передадим вам бинт, — сообщил рыжий.

— И антибиотик, — потребовал Антон.

Рыжий зло посмотрел на него, помахал пистолетом у него перед носом, сплюнул Антону под ноги и ловко выбрался из трюма. Компания последовала за ним, прихватив покусанного пирата-европейца, и шедший последним с классическим «merde»[42] задраил люк.

Бритта бросилась к Ральфу, стала его осматривать. Он пришел в сознание, надо было срочно перевязать рану.

— Если ты что-то знаешь, не говори, — посоветовала Ольга. — Скажешь — они нас точно убьют.

Антон удивился ее смелости и точности выводов. В таких обстоятельствах далеко не каждый способен на логическое мышление, потому что человек до последнего мгновения на что-то надеется, верит, что с ним никак не может произойти непоправимое. По крайней мере, не сейчас, не в этот солнечный день и не здесь, на Карибах, среди лазурных вод, в теплом климате. Конечно, на Крайнем Севере тоже умирать не улыбается, но жизнь там существенно суровее, так что линия пересечения между нею и смертью не столь контрастна.

Антон покачал головой.

— Да ладно, — удивилась Ольга. — Неужели не знаешь? Слушай, а может, пираты и эти, кто бы они ни были, ошиблись? Ну, чисто просто… Приняли нас за других. То есть тебя приняли за другого.

Открылся люк, и сверху сбросили пакет с бинтами и баночку аспирина.

— У вас ровно семь минут, — донеслось с палубы.

Люк снова задраили.

— Бритта, помочь? — спросил Антон.

— Не надо, — ответила она, разматывая бинт. — Я работала медсестрой. Вы лучше говорите по-английски, а то я не понимаю, какую еще подлость вы задумываете против нашей семьи.

— Ничего особенного, Бритта. Я не знаю, чего они от меня хотят, — честно признался Антон.

— Как это?! — услышали все голос капитана из темноты и невольно вздрогнули. — Как это вы не знаете? — повторил Роджер. — Хватит уже подвергать всех смертельной опасности, Антон. У меня точная информация, что знаете.

Антон почувствовал мощное желание найти выход из безвыходного положения, выжить и понять, что же тут произошло. Это желание заставляло действовать, не обращая внимания на фокусы членов команды.

Автомат лежал на расстоянии вытянутой руки. Никто, кроме Антона, не мог видеть оружие.

«Надо заговорить Роджера, — подумал Антон, — включить в беседу громогласную Бритту, желательно с Ольгой в придачу, и каким-то хитрым способом вставить спрятанный в брюках патрон в магазин или сразу в патронник».

— Роджер, вы тут кино что ли снимаете? — с натужной улыбкой спросил он. — У вас новая роль?

— Да, конечно, кино, многосерийное, — проворчала Бритта, крепко затягивая бинт сверху раны. — Может, вы уже разберетесь со своими секретами, и мы поедем домой? Меня тошнит от этого моря, этих островов, этих пиратов. Нас ведь могли убить!