Французская демократия

Я утверждаю, что такое предложеніе въ связи съ другими подобными фактами послднихъ 16 лтъ, доказываетъ, что сословное чувство пробудилось въ рабочемъ класс небывалымъ досел образомъ. Оно доказываетъ, что половина и боле французской націи вступила на политическое поприще и внесло съ собой туда идею, которая рано или поздно совершенно преобразуетъ общество. И вотъ, за то, что горсть людей попыталась выразить это сознаніе и эту идею, ихъ обвиняютъ въ намреніи возстановить касты! Ихъ устраняютъ отъ національнаго представительства, какъ ретроградовъ, людей опаснаго образа мыслей; на манифестъ ихъ указываютъ какъ на попытку возбудить въ гражданахъ взаимную ненависть. Журналы выходятъ изъ себя; мнимо–демократическая оппозиція раздражается взрывомъ негодованія; устраиваются контр–манифесты; съ напускнымъ пренебреженіемъ спрашиваютъ, не воображаютъ ли авторы манифеста, что лучше знаютъ свои права и выгоды, и съумютъ лучше защитить ихъ, чмъ г. г. Мари, Ж. Фавръ, Э. Оливье, Ж. Симонъ, Пельтанъ. Въ сред общества обнаруживается общественный фактъ, имющій громадное значеніе: самое многочисленное и самое бдное сословіе, бывшее досел въ пренебреженіи, потому что не сознавало само себя, вступаетъ въ политическую жизнь. А глашатаевъ этого событія, рабочихъ, свидтельствующихъ о немъ, предаютъ злоб буржуазіи, какъ нарушителей общественнаго спокойствія, какъ злоумышленниковъ, какъ орудіе полиціи! Шуты!

Событіе это тмъ знаменательне, что установленный нами принципъ необходимости для каждаго собранія людей – касты, корпораціи иди племени – обладать самосознаніемъ, чтобы составить изъ себя государство или чтобы принять участіе въ управленіи обществомъ и возвыситься до политическаго существованія, – что этотъ принципъ, говорю я, можетъ быть принятъ, какъ законъ, общій всмъ народамъ и примнимый къ исторіи любой націи. Нкоторое время римскіе плебеи не имли самосознанія; они были кліентами патриціевъ и управлялись послдними по положеніямъ семейнаго права. Достигнувъ полнаго самосознанія и, вслдствіе этого, признавъ равенство свое съ патриціями, они потребовали участія въ брачныхъ союзахъ, въ жертвоприношеніяхъ и въ почестяхъ; они получили трибуновъ, veto которыхъ останавливало сенатскія ршенія; они добивались сообщенія имъ формулъ; они достигли собственности раздломъ завоеванныхъ областей и ageris publici. Къ несчастію, какъ я уже замтилъ (часть I, гл. II, № 1), отъ самосознанія они не умли возвыситься до сознанія новаго закона. Это было дломъ христіанства.

Въ Англіи, какъ и во Франціи, рабочіе классы достигли до сознанія своего положенія, права, назначенія. Они соединяются, организуются, приготовляются къ промышленной конкуренціи и не замедлятъ потребовать своихъ политическихъ правъ ршительнымъ установленіемъ всеобщей подачи голосовъ. По словамъ одного писателя, рабочее населеніе Англіи, пользуясь средствомъ, предоставляемымъ ему англійскими законами и недавно допущеннымъ нашимъ законодательствомъ у насъ, а именно, средствомъ коалиціи, составляетъ организацію въ шесть милліоновъ человкъ. А наши рабочія ассоціаціи заключаютъ въ себ меньше 100,000 лицъ. Что за раса, эти упорные, неукротимые Англо–Саксы, идущіе къ своей цли медленно, но врно, которымъ въ великихъ экономическихъ и общественныхъ вопросахъ если не всегда принадлежитъ слава изобртенія, за то такъ часто честь перваго осуществленія!

Исторія французской буржуазіи въ теченіе послднихъ 100 лтъ подтверждаетъ этотъ законъ, хотя, правда, съ другой точки зрнія и въ совершенно противоположномъ смысл. Едва возникъ феодализмъ, какъ городское, промышленное и торговое населеніе пришло къ самосознанію, и результатомъ этого было учрежденіе коммунъ. Пока буржуазія имла передъ собой только два первыя сословія, духовенство и дворянство, сознаніе это сохранялось въ полной сил; мщанское сословіе отличалось, опредлялось, чувствовало себя, утверждало себя своимъ противуположеніемъ привиллегированнымъ сословіямъ. Генеральные штаты 89 г., гд вначал оно было удалено на задній планъ, ршили дло. Съ этихъ поръ духовенство и дворянство обратились въ политическомъ отношеніи въ ничто; среднее сословіе, по выраженіи Сіэйса, стало все. Но замтьте: какъ скоро буржуазія стало все, то вн ея уже не могло ничего быть; не могло существовать другаго сословія, кром ея; ее уже ничто не опредляло, и она начала утрачивать самосознаніе, которое омрачилось и нын почти угасло. Я просто только указываю на этотъ фактъ, не выводя изъ него никакой теоріи.