Читаем Французская демократия полностью

3) Оно должно, въ случа надобности и по требованію обстоятельствъ, длать практическіе выводы изъ той основной идеи, которую оно исповдуетъ.

Замтьте, что здсь нельзя ничего ни сбавить, ни прибавить. Одни люди чувствуютъ живе другихъ, сильне сознаютъ себя, быстре схватываютъ мысль и съ большимъ умньемъ и энергіею выражаютъ ее, чмъ другіе, или обладаютъ такою силою творчества, какой рдко достигаютъ и самые сильные умы. Эти различія въ интензивности сознавательной способности, мысли и примненіи ея, составляютъ степень таланта, но не сущность самой способности. Такимъ образомъ, всякій врующій во Христа, исповдующій догматы его религіи и слдующій ея уставамъ, есть христіанинъ и потому способенъ достичь вчнаго блаженства; но это нисколько не мшаетъ тому, чтобы между христіанами были книжники и люди неученые, аскеты и малодушные.

Такимъ же образомъ и политическая способность не выражаетъ собою особой способности къ управленію государственными длами, къ той или другой общественной должности; она не выражаетъ исключительной преданности гражданству. Все это, повторяю, дло таланта и спеціальности: подъ политическою способностью гражданина, часто молчаливаго, сдержаннаго, не имющаго общественной должности, я разумю нчто совершенно иное. Обладать политическою способностью значитъ сознавать себя членомъ общества, быть солидарнымъ съ выражаемой имъ идеею и стремиться къ ея осуществленію. Всякій, обладающій этими тремя условіями – политически способенъ. Такъ, вс мы сознаемъ себя французами; мы вримъ въ какую нибудь конституцію, въ предназначеніе нашей страны, и для этихъ цлей поддерживаемъ своими напутствіями и голосами ту политику, которая, по нашему мннію, всего врне выражаетъ наше чувство и всего лучше служитъ нашимъ убжденіямъ. Чувство патріотизма можетъ быть въ каждомъ изъ насъ боле или мене развито; но сущность его одна и таже; отсутствіе его всегда уродство. Словомъ, мы обладаемъ сознаніемъ, идеей и стремимся къ ихъ осуществленію.

Такъ, вся задача политической способности рабочаго класса какъ и средняго сословія и какъ нкогда дворянства выражается слдующимъ: –

1) достигъ-ли рабочій классъ, съ точки зрнія своихъ отношеній къ обществу и государству, самосознанія? отличается-ли онъ, какъ лицо юридическое, нравственное и свободное, отъ средняго сословія? отдляетъ-ли онъ свои интересы отъ интересовъ буржуазіи, и хочетъ-ли онъ не смшиваться съ нею? –

2) иметъ-ли рабочій классъ какую нибудь идею, т. е. создалъ-ли онъ себ понятіе о своемъ положеніи? знаетъ-ли онъ законы, условія и формулы своего существованія? предвидитъ-ли онъ свое предназначеніе, свою цль? понимаетъ-ли онъ свое отношеніе къ государству, націи и міровому порядку? –

3) наконецъ, въ состояніи-ли рабочій классъ вывести изъ своей идеи по отношенію къ организаціи общества свои собственныя, практическія заключенія, и въ состояніи-ли онъ, въ случа упадка или отступленія буржуазіи, имя въ своихъ рукахъ власть, создать и развить новый политическій порядокъ вещей?

Вотъ что такое политическая способность. Само собой понятно, что мы говоримъ только о дйствительной способности, способности коллективной, порождаемой самой природой и обществомъ, и проистекающей изъ умственнаго развитія человчества; способности, которою, не смотря на неравенство таланта и сознанія, обладаютъ въ одинаковой степени вс индивидуумы и которая не можетъ сдлаться ничьей привиллегіей; способности, встрчающейся во всхъ религіозныхъ общинахъ, сектахъ, корпораціяхъ, кастахъ, партіяхъ, государствахъ, національностяхъ и т. д.; способности, которую не можетъ создать законодатель, но которую онъ обязанъ отыскивать и которую онъ во всякомъ случа всегда предполагаетъ. Согласно этому опредленію политической способности, я отвчу относительно рабочаго класса и независимо отъ всхъ оплошностей и бараньихъ манифестацій, которыя мы видимъ къ сожалнію ежедневно:

На первый вопросъ: Да, рабочій классъ сознаетъ себя, и мы можемъ даже опредлить, съ какихъ поръ онъ пришелъ къ этому самосознанію, а именно съ 1848 года.

На второй вопросъ: Да, рабочій классъ обладаетъ идеею, соотвтствующею его самосознанію, и идея эта находится въ прямомъ противорчіи съ идеею буржуазіи; можно только сказать, но она не была еще вполн выяснена ему, и онъ еще не преслдовалъ ее во всхъ ея послдствіяхъ и не усплъ сформулировать ее.

На третій вопросъ, относительно политическихъ примненій этой идеи, я скажу: Нтъ, рабочій классъ, увренный въ себ и уже въ половину понявшій принципы, составляющіе новое врованіе, еще не пришелъ къ тмъ общимъ практическимъ выводамъ, къ которымъ они приводятъ; у него еще нтъ собственной политики: доказательствомъ этому служитъ его подача голосовъ за одно съ буржуазіею и разные политическіе предразсудки, которыхъ онъ придерживается.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное