Французская демократия

И эту иллюзію, эту послднюю мечту приходится мн разсять. Нтъ, говорю я, возвратъ къ систем 1830 года и ко всякой ей подобной – къ конституціонной монархіи или мщанской республик, – такъ же невозможенъ, какъ и возвратъ къ феодальной систем 1788 года. Не забывайте же, что при всеобщей подач голосовъ намъ приходится имть дло не съ одной только крупной и мелкой буржуазіей, съ ея завтными политическими цлями и неизмнными экономическими правилами. Не забывайте, что передъ нами стоитъ толпа, та февральская толпа, которая чувствуетъ свое отчужденіе отъ буржуазіи и громко заявляетъ передъ ней и противъ нея свою волю, свои интересы и желанія. Эта толпа исповдуетъ иную экономическую вру и уже явно стремится къ тому, чтобы поглотить и уничтожить старое среднее сословіе. Хотя эта толпа не уметъ еще создать для себя особую конституцію, согласную съ своими экономическими и соціальными врованіями, но она все-таки, рано или поздно, создастъ ее. Мало того: въ политическихъ вопросахъ рабочая масса расходится съ конституціонной буржуазіей несравненно боле, чмъ въ вопросахъ о труд, ассоціаціяхъ и задльной плат. Будьте уврены, что если эта масса провозгласила сначала вторую имперію, a затмъ неожиданно обратила часть своихъ силъ на сторону оппозиціи, то она сдлала это вовсе не изъ доврія къ ней, а просто съ досады на императорское правительство, которое обмануло ея надежды. Придетъ время, когда деревенскіе и городскіе работники узнаютъ и поймутъ другъ друга – и тогда услышите нежданныя новости.

Подумайте еще разъ о томъ, что рабочій народъ во Франціи добивается капитала и собственности; и этого народа нельзя уже согнать съ политической сцены, и этотъ народъ искренно ненавидитъ вс мщанскія учрежденія, какими бы конституціями они ни заявлялись, въ какія бы династіи ни воплощались. Ни конституція 1830, ни 1848, ни 1852 годовъ, ни династія орлеанская или наполеоновская – ничто не по душ народу.

И такъ, повторяю: вамъ нельзя ни стоять на мст, ни отступать; единственное спасеніе – идти впередъ, рука объ руку и по указанію той самой толпы, силу которой вы уже знаете, но не знаете еще ея мысли. Вотъ почему я утверждаю, что выборы 1863–64 годовъ – настоящій ударъ обухомъ по голов, и положеніе длъ, созданное этими выборами, – такая темная яма, въ которой не видно ни зги, и гд не узнаютъ себя ни демократія, ни оппозиція, ни правительство. Появленіе народа на выборахъ ошеломило всхъ и все перепутало. Правительство ожидало имть дло съ одной лишь либеральной и парламентской оппозиціей. Въ свою очередь, эта оппозиція воображала только воевать противъ политики правительства. И что же вышло? Оказалось, что и оппозиція, и правительство, нежданно, негаданно, увидли вдругъ передъ собой тотъ самый роковой соціальный вопросъ, который считали давно погребеннымъ.

Вотъ почему теперь оппозиція не можетъ воспользоваться своей побдой; вотъ почему и правительство не въ состояніи упрочить своего значенія даже путемъ реформъ и уступокъ.

Партія дйствія и государственные люди демократіи создали ту отчаянную чепуху, о которой, кажется, мало думаютъ, a мене всего беспокоятся. Что будетъ, то будетъ!

Да, ничто такъ не отважно, какъ невжество…

Читатели! будьте уврены пока въ одномъ: намъ не избжать затрудненій и грозящихъ бдъ ни невденіемъ, ни отрицаніемъ, ни смхомъ; рано или поздно, волей–неволей, намъ придется поразмыслить кой о чемъ.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Развитіе рабочей идеи. – Созданіе экономическаго права.

ГЛАВА I.

Политическая способность и ея условія. – Способность дйствительная и законная. – Сознаніе и идея.

Съ вопросомъ о представительств рабочихъ, ршенномъ отрицательно, тсно связанъ вопросъ о политической способности работниковъ или, употребляя боле общее выраженіе, народа. Способенъ ли народъ, которому революція 1848 предоставила право голоса, быть судьею въ политическихъ вопросахъ, т. е. во первыхъ, можетъ ли онъ составить по вопросамъ, занимающимъ общество, свое самостоятельное мнніе, сообразное съ его выгодой, его положеніемъ и его будущностью? во вторыхъ, можетъ ли онъ произнести по этимъ вопросамъ, подлежащимъ прямо или косвенно его суду, основательный приговоръ; наконецъ, въ третьихъ, способенъ ли онъ опредлить исходную точку своихъ дйствій, выразить свои идеи, взгляды, надежды и привести въ исполненіе свои планы?