Французский абсолютизм в первой трети XVII века

Королевская армия осадила Монтобан с трех сторон, оставив свободным (по условиям местности) как раз северо-восток. Она расположилась тремя большими корпусами (quartiers) под командованием Ледигьера, Мэна и Бассомпьера. Город был настолько велик, что большая армия не только не могла замкнуть кольца, но ее три части отстояли друг от друга так далеко, что даже наиболее короткий путь между ними требовал часа езды верхом.[376] Это означало, что для осады Монтобана армия оказалась недостаточной. Рассчитывая больше всего на своих тайных агентов в городе, Люин отказался от 6-тысячного отряда, набранного Вандомом в Бретани; именно этих сил и не хватило, чтобы обложить Монтобан со всех сторон. Между тем действия агентов Люина в Монтобане были раскрыты, и они были повешены. Оставалось рассчитывать лишь на оружие.

Начали вести земляные работы — апроши, траншеи. Самым уязвимым местом в системе укреплений Монтобана был холм Сен-Дени. Его не догадались взять в самом начале, и пришлось подводить к нему траншеи. При плохой постановке дела в королевской армии на это ушло много времени; противник успел укрепиться за бастионами так, «что потребовался бы целый век, чтобы их взять».[377] Мэн дважды предпринимал штурмы, не подготовив их в должной степени, был отбит и сам погиб в одной из стычек (17 сентября). Обе стороны несли большие потери главным образом от артиллерийского и мушкетного огня. Король лишился многих именитых офицеров, солдаты гибли в большом числе.

Ледигьер так неудачно вел фортификационные работы, что монтобанцам удалось взорвать мину посредине его траншеи, в результате чего они отрезали построенный им форт и взяли его. Королевская артиллерия не оправдала возложенных на нее надежд. Стрелять приходилось с большого расстояния, и обстрел не наносил серьезного ущерба большому и сильно укрепленному городу.[378]

Словом, все недостатки королевской армии, сказавшиеся отчасти уже при осаде Сен-Жан-д'Анжели, проявились теперь в полном объеме. Король предписал произвести новый набор 10 тысяч человек, призывал к себе под Монтобан дворян-добровольцев, требовал из Парижа денег. Хотя сентябрь был уже на исходе, снимать осаду он не хотел; были сведения, что, несмотря на успешную оборону, точнее — в результате ее, монтобанцы страшно измучены и обессилены. В городе не было единства. Подняла голову партия мира, включавшая преимущественно богатые буржуазные круги. Во время своего пребывания в Монтобане Роган вместе с пасторами всячески с ней боролся; теперь, в тяжелый момент, она настолько взяла верх, что горожане послали к королю депутацию с изъявлением желания подчиниться, если будет на то согласие Рогана. Последний все время вел тайные переговоры с Люином (которому приходился свояком), но не соглашался на предлагаемый сепаратный мир. Ему нужен был «общий мир» (paix générale), т. е. новый договор правительства со всей гугенотской партией в целом, гарантировавший все ее права и привилегии. Поэтому этот демарш монтобанцев не принес желаемых результатов.

Теперь весь вопрос заключался в том, сможет ли Роган привести подмогу в осажденный город. Укрепить позиции герцога мог только успех этого дела. Он спешно отправил всех, кого успел собрать к тому времени (около полуторы тысячи человек), и половина из них пробилась 28 октября в город. Остальные погибли или попали в плен. Монтобан мог продолжать оборону, и Роган прервал переговоры с Люином.

Для королевской армии наступили тяжелые дни. Распространились эпидемии, постоянные неудачи деморализовали солдат, и началось массовое дезертирство. Убежавшие солдаты разбойничали, грабили окрестное население.[379] В начале октября Монморанси привел из Лангедока 5 тысяч человек, прибыли подкрепления из Тулузы (тысяча человек). Но эпидемии и дезертирство делали свое дело — армия таяла на глазах. В тулузском отряде через несколько дней осталось не более трети.[380]

После трех месяцев 10 ноября осада была снята. Но все же и в этот момент у правительства было немало плюсов. Несмотря на неудачу под Монтобаном, король владел теперь 80 гугенотскими городами и был господином Пуату, Сентонжа (исключая Ларошель), Нижней Гиэни, Гаскони и Беарна. Кроме того, были взяты мелкие гугенотские города в Нормандии, Пикардии и Берри (они не входили в число гугенотских крепостей — places de sûreté). Королевские войска имели некоторый успех и в Виварэ. У гугенотов оставались только Верхняя Гиэнь, Лангедок и Дофинэ. Это означало, что их территория сократилась примерно на две трети. Хотя взять Монтобан не удалось, были завоеваны позиции, важные для кампании будущего года. Но у правительства были и серьезные затруднения.