Французский абсолютизм в первой трети XVII века

Очень важно подчеркнуть, что по самым основным чертам эти внутренние войны были своеобразным выражением развития в стране капиталистических отношений. Без новых явлений в экономике и в социальной структуре государственная власть не могла бы усилиться настолько, чтобы реакционным сословиям знати и старого родовитого дворянства пришлось длительное время бесплодно воевать с ней. Эти сословия просто забрали бы себе первенствующие позиции без вооруженного столкновения, путем дворцового переворота; примеров тому в Европе изучаемого периода было достаточно. В таком случае и «гугенотское государство» могло бы добиться для себя примерно такой же автономии, которой — при всей разнице между ними — отличалась Каталония в системе испанского королевства, что, очевидно, задержало бы процесс сплачивания национального государства. Неспособные завоевать себе победу, реакционные сословия и сепаратистская гугенотская республика активно мешали своими вооруженными выступлениями экономическому развитию страны, истощая ее материальные ресурсы как непосредственно, разоряя в процессе смуты деревни и города, так и косвенно, способствуя увеличению налогов, необходимых для борьбы с ними. Очень важной чертой гражданских войн 1610–1620-х годов является также то, что они протекали почти в «чистой» форме борьбы правительства с феодальными сословиями и гугенотской республикой. Народные восстания 1624–1629 гг., как городские, так и крестьянские, по своему числу и масштабам не идут ни в какое сравнение с восстаниями второй половины XVI в. и 1630–1650 гг. По нашему мнению, это объясняется сравнительно небольшим в ту пору ростом налогов; в обстановке внутренней борьбы со знатью и гугенотами правительство остерегалось усиливать недовольство широких народных масс. Разумеется, между 1629 г. и Фрондой лежит двадцатилетие, заполненное почти непрерывными народными восстаниями, вызванными небывалым ростом налогов в связи с внешней войной. Однако важно подчеркнуть, что позиция торгово-промышленной буржуазии существенно за этот период не изменилась. Хотя налоги ложились немалым грузом и на нее, политику правительства она в целом поддерживала.

Нам представляется, что эти особенности экономики и социальной структуры Франции, равно как и ее политическая история в первой трети XVII в., являются выражением тех же важнейших обстоятельств, которые определяли характер и темпы развития в ней капитализма. «Классическая страна феодализма» не могла столь быстро расправиться со старым отяжелявшим ее грузом, как это сделала маленькая Голландия, отягощенная им лишь в малой степени, или же Англия с ее неповторимо быстрым темпом проникновения капитализма, в сельское хозяйство и с действительно обуржуазившимся «новым дворянством». Французской торгово-промышленной буржуазии пришлось пережить тогда трудную полосу и в экономическом, и в политическом отношениях, и помощи она могла ждать лишь от правительства. Но это отнюдь не означает, что во Франции уже объективно создались условия для «кризиса капитализма» или для «кризиса феодализма» и подготовки буржуазной революции. А ведь именно подробно исследованное нами третье десятилетие XVII в. большинство сторонников теории «кризиса капитализма» и теории «всеобщей революции» в XVII в. считают начальным этапом этих процессов.

Что касается французского абсолютизма, то 1620-е годы сыграли в его развитии в XVII в. определяющую роль. Обычно это связывается с именем Ришелье, якобы резко изменившим курс политики своих предшественников. Наше исследование политической борьбы в 1620–1624 гг. дает основание считать, что перемены курса как таковой не было, что Ришелье в основном шел по пути, намеченному еще до него. Бесспорно, однако, что он добился такого успеха, которого ранее не добивался никто. Но нам представляется, что этот успех был определен глубокими сдвигами в самом французском обществе, происшедшими в 1610–1620 гг. Без них этому крупнейшему политическому деятелю в истории абсолютистской Франции довелось бы, Наверное, скоротать жизнь в захолустном епископстве, не имея возможности проявить свои выдающиеся таланты, либо кончить жизнь в заключении или изгнании.