Французский абсолютизм в первой трети XVII века

Пути такой реализации могли быть двоякими: соответствующие меры надлежало принять правительству, и в то же время немалое дело предстояло сделать самим купцам и мануфактуристам. Необходимо подчеркнуть, что по духу и закалке французская торгово-промышленная буржуазия (особенно гугенотская) мало чем отличалась от своих более удачливых конкурентов — голландцев, англичан и т. д. В ней была достаточная доза отваги, авантюризма й предприимчивости. Беда заключалась в том, что ее усилия носили скорее индивидуальный характер; кроме как у гугенотов и у марсельцев, купеческие объединения были непрочны и маломощны, а конкуренция отдельных областей и даже городов между собой мешала экономической консолидации поднимающегося класса.[258] Наконец, само деление французской буржуазии на гугенотскую и католическую (причем на долю первой в те годы приходилась львиная доля привилегий и прибылей) представляло собой ярко выраженное французское своеобразие, накладывавшее неповторимый отпечаток на процесс формирования класса в целом и замедлявшее течение этого процесса.

Инициативность буржуазии сказывалась прежде всего в — том, что она непрестанно подталкивала правительство к принятию тех или иных необходимых для нее мер. Количество адресованных королю и членам Совета прошений, мемуаров и т. п. было очень велико. Кроме того, буржуазия немало брала и на себя, осуществляя свои задачи явочным порядком. Даже в очень неблагоприятной для нее сфере заграничной конкуренции она вновь и вновь пыталась найти выход из создавшегося положения. В сущности она везде и во всем шла впереди правительства и требовала от него больше, чем то могло дать, требовала, так сказать, «с запросом» и не потому, что таким путем надеялась выторговать побольше, но в силу самого характера своей деятельности. Ей нужен был соответствующий простор для своего развития, и она его искала с достаточной энергией.

Из числа правительственных мероприятий, осуществленных в 1610–1625 гг., т. е. еще до того, как Ришелье вплотную занялся вопросами торговли, флота и мореплавания, можно отметить следующие. В 1616 г. по просьбе купцов была оформлена «Генеральная торговая палата» (Chambre générale du commerce), преобразованная из учрежденной еще при Генрихе IV консультативной комиссии по вопросам торговли и мануфактур.

Были предприняты некоторые меры для защиты французской морской торговли, преследовавшие две основные цели: охрану портов и побережья от нападений пиратов (очень частых на средиземноморском берегу) и борьбу с пиратами в открытом море. В 1612–1621 гг. было составлено несколько проектов создания особых морских рыцарских орденов со своими флотами (chevaliers de Saint-Louis, ordre de Saint-Louis и др.) наподобие мальтийского для преследования пиратов и конвоирования французских торговых судов. В 1624 г. Ришелье предложил частным лицам взять на себя конвоирование, и после обсуждения нескольких предложений был заключен контракт с крупным откупщиком Лагранжем, который обязался построить и содержать в течение девяти лет 40 судов для охраны берегов; после этого суда становились собственностью государства. Контракт был утвержден Королевским Советом, но, по-видимому, не был реализован, так как в ближайшие годы Ришелье пришел к убеждению в необходимости защиты морской торговли и побережья при помощи государственного флота.[259] Но и до той поры правительство не раз пыталось защищать французских купцов во всех возникавших за границей конфликтах.

Было создано несколько крупных торговых компаний: в 1611 г. оформлена и в 1618 г. реорганизована «Компания Монморанси для торговли с Восточной Индией»,[260] в 1620 г. — «Компания для торговли с Новой Францией» (т. е. Канадой). По своей структуре последняя представляла собой тип «смешанной компании», получившей в дальнейшем большое распространение. Капитал был составлен из паев, большая часть которых принадлежала крупным купцам и арматорам, непосредственно участвовавшим в торговле. Управление же делами компании находилось в руках коллегии директоров и интенданта, назначавшихся адмиралом (впоследствии — Королевским Советом).

В Дьеппе сами купцы организовали компанию для торговли с Сенегалом и Гамбией; ее возглавил крупный руанский арматор Розэ, но прочие руанские купцы относились к ней враждебно.[261]

Почти все эти компании, равно как и многие из последующих, оказались недостаточно жизнеспособными. Они нуждались в постоянной опеке и поддержке, нередко их приходилось реорганизовывать.