Фрау Волле и тайна бумажных зонтиков

Мама посмотрела на него как на пришельца из какой-то другой Солнечной системы.

– Ты что, уже проголодался?

Мы с Морицем многозначительно переглянулись.

– Закажем пиццу? – спросил Мориц.

– Закажем пиццу! – кивнула я.

– Закажем пиццу, – зевнув, согласилась мама. – Отличная идея! Мне – «Четыре сезона».

– А ты знакома с фрау Волле, мама? – спросила я, отрезая кусок от своей пиццы.

Мама задумалась.

– Где-то я это имя слышала. А чем она занимается?

– Не знаю, но я думала, ты можешь нам о ней что-то рассказать.

– Фрау Волле, фрау Волле… – задумалась мама. Ну да, конечно – фрау Волле! Кажется, ваш папа о ней рассказывал! Это какая-то дальняя родственница. Нет, погодите, теперь я вспомнила! Фрау Волле – писательница. Она написала одну книгу. «Мировой театр фрау Волле» или что-то в этом роде.

– «Мировой театр фрау Волле»?

– Да, верно. Так называлась эта книга: «Мировой театр фрау Волле». Ваш папа её несколько недель читал.

– А книга ещё у нас? – спросил Мориц.

– Наверное, – ответила мама. – Должна стоять в папином шкафу рядом с письменным столом. Там, где он хранил важные книги.

Мне захотелось сразу же вскочить и побежать на поиски.

– Сиди! – велела мама. – Сначала доешь. Книга никуда не убежит! А почему она вас, собственно, заинтересовала?

Я пожала плечами.

– Ну, может, потому что имя такое смешное: фрау Волле.

– Что ж, имя и в самом деле необычное, – сказала мама жуя.

Следы в пыли

В кабинете всё ещё сохранялся папин запах: смесь табака, лосьона после бритья и типографской краски. С тех пор как он ушёл, никто из нас не заходил в эту комнату. На письменном столе лежал толстый слой пыли.

Книги «Мировой театр фрау Волле» больше там не было. Но мы сразу увидели, где она стояла. Похоже, кто-то совсем недавно снял её с полки – потому что в промежутке между книгами слой пыли был тоньше.

– Её украли! – сказала я. – Это Фрау Волькенштайн её взяла.

– С ума сошла? – сердито фыркнул Мориц. – Зачем ей? У неё своя есть.

– А может, это папина и была?

– Докажи!

– Сам подумай: она единственная, кроме нас с мамой, у кого есть ключ от дома, – сказала я тихо.

– Ну и что?

– Почему ты её вечно защищаешь!

– Потому что она мне нравится!

Мориц вскарабкался на папин стул и нарисовал пальцем сердце на пыльной поверхности стола.

Вдруг он замер.

– Смотри, Мерле! – прошептал он взволнованно и указал на стол. – Видишь?

Да, я тоже заметила.

На пыльной поверхности отпечатались малюсенькие следы, они вели от настольной лампы к батарее под подоконником, а от батареи шли по полу к книжному шкафу и там терялись в темноте.

– Следы клыкастых троллей! – прошептал Мориц. – Наверняка это они… Здесь были тролли. В папином кабинете… В голосе Морица послышались панические нотки.

Мой брат никого так не боялся, как клыкастых троллей. С тех пор как папа однажды вечером сказал нам, что клыкастые тролли не выносят запаха зубной пасты, Мориц каждый вечер самоотверженно чистил зубы, хотя терпеть этого не мог. Он даже попытался намазать пастой спинку кровати, но мама увидела и подняла страшный крик.

Я попыталась успокоить брата. Возможно, есть другие причины появления этих следов.

– Может, просто два каштана скатились со стола…

– Прекрати, Мерле, ты сама в это не веришь, – проворчал Мориц, надув губы.

И был прав, я и в самом деле не верила, что это каштаны.

Время ожидания

Мама включила радио на полную громкость и гремела в кухне посудой.

– Ну что, нашли ту книгу? – крикнула она.

– Нет! – прокричали мы в ответ.

– Тогда, наверное, ваш отец забрал её с собой.

Мы закрыли дверь в свою комнату. Утром перед уходом Фрау Волькенштайн опустила жалюзи. Солнечные лучи проникали сквозь щели, но в комнате царили полумрак и прохлада.

Мориц высыпал камешки из мешочка на ковёр. Попав в луч света, они таинственно замерцали. Мориц разложил камни по кругу и принялся сортировать: по цветам, по размеру, по форме. Фидибус, трёхногий деревянный жираф в круглой шапочке, стоял рядом и наблюдал. Я знала, что сортировка успокаивала Морица. С самого раннего детства он раскладывал свои игрушки по размеру, форме и цвету. Иногда даже засыпал за этим занятием, лежал на ковре рядом с игрушками и посапывал, пока не приходил папа и не уносил его.

В кухне зазвонил телефон. Я улеглась на кровать, чтобы всё хорошенько обдумать, но сама не заметила, как заснула.

Мне приснились клыкастые тролли, они волокли из папиного кабинета большую тяжёлую книгу. А ещё я увидела во сне Гезину Волькенштайн, она протягивала Себастиану Шнемилху свою трость, чтобы он ухватился за неё и не провалился в большую чёрную дыру перед входной дверью дома Зое. Я услышала во сне, как Себастиан назвал меня по имени.

– Мерле, – крикнул он, – я ни за что не стану мясником! Слышишь, Мерле?

– Мерле, проснись! – Мама стояла возле меня и трясла за плечо. – Скажи, вчера вечером к вам в школу приходили полицейские? Почему я об этом ничего не знаю? И где Себастиан Шнемилх? Он же твой друг! Если тебе что-нибудь известно, ты должна рассказать. Может быть, он в большой опасности, понимаешь?