Читаем Фремлейский приход полностью

Она стояла рядом с ним, опираясь рукою на стол, и посматривала на него с каким-то испугом; леди Лофтон только одного на свeтe и боялась — причинить неудовольствие Лудовику. Можно сказать без преувеличения, что она жила и дышала только им. если-б ей пришлось разссориться с ним, как иныя ея знакомыя разссорились с сыновьями, то для нея все было бы кончено в жизни. Как люди иногда наперед рeшаются лишить себя жизни в извeстном случаe, так и она рeшилась бы разстаться с сыном, если-бы того потребовали обстоятельства. Даже из любви к нему, она не была бы способна поступить против совeсти, против своих убeждений. Если окажется необходимым, чтобы все счастье ея жизни была разрушено в одно мгновение, она должна покориться этому рeшению, и терпeливо ждать, чтобы Бог взял ее из этого мрачнаго мира.

— Я уже прежде говорил вам, матушка, что я рeшился окончательно, и просил вашего согласия; теперь вы успeли все обдумать как слeдует, и я повторяю свою просьбу. Я имeю причины думать, что не будет никаких препятствий к моему браку, если вы радушно протянете руку мисс Робартс.

Итак, все зависeло от рeшения леди Лофтон; но, как ни любила она повелeвать и распоряжаться, в эту минуту она душевно желала бы устранить от себя подобную отвeтственность. если-б ея сын женился на Люси, не спрашивая ея совeта, и привез домой молодую жену, она бы конечно простила ему, и хотя бы не могла одобрить этого брака, однако вeроятно кончила бы тeм, что приняла бы очень ласково невeстку. Но теперь ей приходилось разсудить все самой. Если ея сын ошибется, это ляжет ей на совeсть. Как же ей выразить свое согласие на поступок, который она в душe считала совершенно неразумным?

— Или вы знаете что-нибудь неблагоприятное для нея, что-нибудь такое, почему бы вы не желали видeть ее моею женой? продолжал он.

— Если ты спрашиваешь моего мнeния относительно ея нравственности, то я, конечно, ни в чем не могу упрекнуть ее, отвeчала леди Лофтон;— но то же самое я могу сказать и обо многих других молодых дeвушках, которыя однако, по моему мнeнию, вовсе тебe не пара.

— Это правда: иныя необразованы, у иных дурной характер, другия безобразны, или же имeют неприятное родство. Я понимаю, что такого рода обстоятельства могут вам казаться препятствиями. Но все это не имeет никакого отношения к мисс Робартс. Она соединяет в себe все, чего только можно потребовать от женщины.

"Но отец ея был простой медик, она сестра приходскаго священника, ростом она всего пять футов два дюйма, и так смугла!" Вот что могла бы сказать леди Лофтон, если-бы захотeла откровенно высказать свою мысль; но она на это не рeшилась.

— Мнe кажется, Лудовик, что она не соединяет всех условий, которыя бы я желала найдти в твоей женe, был ея отвeт.

— Вы хотите сказать, что она не богата?

— Нeт, не об этом рeчь. Мнe бы самой не хотeлось, чтобы ты преимущественно смотрeл на деньги, или вообще слишком много о них заботился. Конечно, если-бы случилось так, что у твоей невeсты было бы нeкоторое состояние, я бы сочла это за выгоду. Но ради Бога, пойми меня, Лудовик: я вовсе не считаю этого необходимым условием для твоего счастья. Вовсе не потому, что она не богата...

— Так почему же? Сегодня за завтраком вы сами же хвалили ея доброе сердце.

— Если я непремeнно должна объяснить свою мысль одним словом, я скажу....

Она приостановилась, не будучи в силах выдержать нахмуренный взгляд сына.

— Что же вы скажете? спросил лорд Лофтон почти жестким тоном.

— Не сердись на меня, Лудовик; все, что я говорю об этом предметe, все что я думаю, я думаю и говорю единственно для твоего блага. Может ли у меня быть в жизни другая цeль?

И подойдя к нему ближе, она нeжно поцeловала его.

— Но скажите же мнe наконец, матушка, что вы имeете против Люси; какое же эта страшное слово, которое должно разом выразить всe ея погрeшности и доказать, что она не способна быть хорошею женою?

— Лудовик, я этого не говорила, ты сам это знаешь.

— Какое же это слово, матушка?

Наконец леди Лофтон рeшилась выговорить его:

— Она слишком незначительна. Я сама думаю, что она предобрая дeвушка, но она не создана для виднаго положения, до котораго ты хочешь возвысить ее.

— Незначительна!

— Да, Лудовик, таково мое мнeние.

— В таком случаe, матушка, вы ея не знаете. Позвольте мнe вам сказать, что-.вы понятия не имeете о мисс Робартс. из всякаго рода пренебрежительных эпитетов, она всего менeе заслуживает тот, который вы сейчас употребили.

— Я вовсе не хотeла говорить о ней пренебрежительно.

— Слишком незначительна!

— Может-быть, ты не совсeм понял меня, Лудовик.

— Вы выразились очень ясно.

— Я хотeла сказать, что в обществe она не сумeет занять мeсто, какое должно принадлежать твоей женe.

— Я вас очень хорошо понимаю.

— Она не сумeет явиться достойною хозяйкой твоего дома.

— Да, понимаю! Вы хотите, чтоб я женился на какой-нибудь бойкой львицe, на какой-нибудь бeлорозовой царицe моды, которая запугивала бы маленьких людей до глубины их души.

— Ах, Лудовик, ты кажется, хочешь насмeхаться надо мной!

Перейти на страницу:

Все книги серии Барсетширские хроники

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература