Ник говорил без запинки двенадцать минут подряд. Он сам был удивлен тем, как легко оказалось стоять перед классом и рассказывать все, что ему удалось узнать. После первых пяти минут миссис Грейнджер снова прервала Ника, чтобы предупредить:
– Только очень невоспитанные люди громко зевают или кладут голову на парту, когда слушают чужой доклад.
Впрочем, доклад не интересовал никого, если не считать самой миссис Грейнджер.
Поглядывая на нее, Ник всякий раз видел, что она улыбается. Она смотрела на него тепло и вовсе не пыталась прожечь взглядом. Она слушала, кивала и время от времени говорила: «Хорошо подмечено» или «Именно!»
Однако когда Ник поглядел на нее в очередной раз, то заметил, что миссис Грейнджер украдкой посмотрела на часы. Прошло уже восемнадцать минут с начала урока. Что ж, может быть, идея и сработает. Пора переходить ко второй фазе.
Ник полез в рюкзак и вытащил оттуда принесенный из дому словарь в красном переплете. Такие словари были почти у всех, ведь миссис Грейнджер сама их рекомендовала. Ник сказал:
– Вот этим словарем я пользуюсь дома, когда делаю домашнюю работу. Вчера… вчера я открыл его на самой первой странице и увидел, что там очень много рассказывается о том, как составляется словарь… прямо в самом словаре. Я решил, что кое-что из этого надо включить в доклад. Вот здесь написано, что…
– Николас!
Ник поднял взгляд. Миссис Грейнджер поднялась с высокого табурета, его деревянные ножки со скрежетом проехались по линолеуму. Школьники рывком подняли головы и сели прямо, изображая повышенное внимание. Миссис Грейнджер с улыбкой подняла брови и показала на часы:
– Пожалуй, это каждый сможет прочесть в своем словаре и сам, дома. А сейчас…
Джон рывком вытянул руку, дождался кивка миссис Грейнджер и сказал:
– А у меня дома не такой словарь. У меня голубой.
И еще несколько человек тут же добавили:
– И у меня тоже.
Миссис Грейнджер постаралась скрыть раздражение.
– Хорошо, Ник, читай, но только недолго. Сегодня нам нужно еще многое сделать.
Ник невинно округлил глаза и кивнул, поправил очки и стал читать дальше:
Статья была длинная и очень скучная. Но слушатели вовсе не скучали. Все отлично понимали, что Ник занял уже больше половины урока и что его доклад был на самом деле не доклад, а мощный пожиратель времени, лучший из всех, какие он когда-либо придумывал.
Миссис Грейнджер тоже прекрасно это понимала. Она обошла класс и встала у окна. Читая, Ник то и дело на нее поглядывал и каждый раз замечал, что взгляд миссис Грейнджер раскаляется все сильней. Через восемь минут, заполненных очень выразительным чтением без единой паузы, миссис Грейнджер принялась прожигать взглядом доску за спиной у Ника. До конца седьмого урока оставалось каких-нибудь десять минут.
Когда Ник закончил абзац и сделал паузу, чтобы набрать в грудь воздуха, миссис Грейнджер прервала его:
– Спасибо, Николас, достаточно. Дети, давайте похлопаем Нику за доклад.
Аплодисменты быстро увяли.
Волоча за собой рюкзак и записки, Ник вернулся на свое место. Взгляд у миссис Грейнджер уже почти остыл, она даже улыбнулась мальчику.
– Твой доклад был несколько длинноват, – она сделала паузу, чтобы все хорошенько расслышали сказанное, – но вышло неплохо. Не правда ли, замечательно говорить на языке, в котором больше слов, чем в любом другом языке мира? – Она указала на огромный словарь. – В этом словаре содержится более четырехсот пятидесяти тысяч слов с пояснениями к ним. Ну что, Николас, ты понял, что я была права? Теперь это для тебя не пустой звук. Вот почему я хотела, чтобы ты нашел информацию сам.
Миссис Грейнджер устремила на Ника пронзительный взгляд. Сидевший за партой Ник съехал пониже. Миссис Грейнджер вела себя так, словно… словно он был ее любимчиком. По сравнению с этим писать доклад или выступать с ним перед классом было сущей чепухой. Ник заподозрил, что учительница не зря стала так ласкова. Его репутация была под угрозой. И он решил вбросить новую тему.
Ник поднял руку и, не дожидаясь, пока его вызовут, сразу заговорил: