Фургончик с мороженым доставляет мечту

– Я помню, как бежала из Норвегии, когда меня сочли ведьмой, но как все началось… Лишь обрывки. Образы, голос… воспоминания ускользают от меня, – из пучины тягостных размышлений тотчас, как по заказу, вынырнул плавник неуловимой рыбы.

– Так что, если… – Даниэль взял ее за руку, прервав нервный «танец» пальцев. – Все это какая-то ошибка. Случайность. Что, если… можно вернуть все на круги своя?

– Снова стать человеком?

– Вы бы хотели этого?

– Я не знаю. Но как?..

– Может, мы найдем ответ в пути? Одна мудрая женщина сказала: «Чтобы прогнать призраков прошлого, нужно заглянуть им в глаза».

Разговор прервал стук в дверь и уже знакомый голос:

– Фаш номер готоф, господин!

Даниэль поднялся.

– По крайней мере, теперь мы сможем задержаться здесь и насладиться видами.

– И местным мороженым в одном из тех чудных летних кафе.

– Мм, – Даниэль зажмурился, предвкушая. – Доброй ночи, фру. Вам больше нечего бояться.

– Вы победили всех, – сказала Сольвейг ему в спину. Слова сорвались с губ прежде, чем она успела понять, о чем говорит. – Победили уже давно.

На краткий миг Даниэль замер у порога, его плечи напряглись, а после, не оборачиваясь, ушел.

* * *

Русе, город на границе, был и одновременно не был похож на Варну, город у моря. Это ощущалось во всем. Больше людей и автомобилей. Многоголосье толпы, говорящей, казалось, на всех европейских языках – краем уха Сольвейг уловила даже французскую речь. Больше спешки и суеты. Меньше солнца. И пахнущий рыбой ветер с Дуная.

Отдохнув после насыщенной событиями ночи, Сольвейг и Даниэль посетили порт: «Не волнуйтесь, фру, мы наверняка найдем грузовой паром для фургона». Впрочем, Сольвейг беспокоилась скорее по привычке – она предпочла бы продать розового монстра и отправиться в Париж на перекладных. Загорелые матросы с обветренными лицами выгружали и загружали товары – «Вира! Майна!». Одни ящики и тюки со всевозможным скарбом отправлялись вверх по Дунаю, другие оседали в Русе на прилавках магазинов и промышленных складов. Торговля кипела, город процветал. Сольвейг невольно залюбовалась слаженными движениями работяг, но Даниэль, заметив это, тут же потянул ее за собой – пройтись по набережной.

Особенно яростный порыв ветра вырвал ажурный зонтик из рук одинокой дамы, и Даниэль бросился ловить его, а поймав, по обыкновению споткнулся и чуть не угодил в реку. После, отобедав таратором – «Холодный кефир с огурцом, какая гадость!» – в уютном кафе под сенью каштана, Даниэль завел монстра, в надежде продать немного мороженого местной ребятне. Однако стоило Сольвейг усомниться в его блестящей затее, будто по волшебству возник полисмен и учтиво сообщил, что торговать чем бы то ни было на улицах Русе без разрешения запрещено.

– Я слышала, неподалеку есть ресторанчик, где подают восхитительное мороженое, – сказала Сольвейг.

– Где же вы успели это услышать, фру? – Даниэль удивленно поднял брови.

– Слушать людей – моя работа.

– Что ж, я не прочь заглянуть туда, но едва ли их мороженое сравнится с вашим.

– Вы ужасный льстец! – она рассмеялась, смутив Даниэля, но на душе у нее стало тепло от такой похвалы. Дорожная хандра испарилась, оставив после себя легкое послевкусие тоски и смутного волнения.

Солнце подбиралось к горизонту, кутаясь в облака. В уютном скверике, скрытом от посторонних глаз зарослями малины, бузины и могучими платанами, стрекотали цикады. Почти все столики на террасе были заняты. Посетители ресторана переговаривались вполголоса, словно боялись разрушить магию этого удивительного места. Они блаженно жмурились, пробуя летние яства, подставляли лица игривому ветерку. Официанты в накрахмаленных фартуках отщипывали листья с кустов, собирая в холщовые мешочки, и уносили прямиком на кухню. С другой стороны террасы открывался прекрасный вид на город. Будто два мира – дикий, зеленый, и пестрый, обузданный человеком, – встречались здесь за чашечкой чая.

– Мм, неплохо, – заключил Даниэль, попробовав малиновое мороженое. – Весьма недурно!

Сольвейг покатала на языке ягодный сорбет – он моментально растаял, подарив прохладу и терпкость лесной земляники.

– А почему мороженое, фру? Почему вы решили заниматься именно этим?

– Я всегда любила готовить. Это ведь тоже своего рода колдовство, – Она отправила в рот еще одну ложку сорбета. – До того, как перебраться в Болгарию, я жила на молочной ферме близ городка Безье во Франции. Тамошний хозяин очень любил сладкое и научил меня нескольким премудростям, которые привез из Рима. Ну а Варна… разве это не идеальное место для торговли мороженым? Южный курорт, теплые зимы. Все сложилось само собой. Я лишь угадала, чего хотят люди.

– Вам ли не знать этого наверняка.