Фурии Кальдерона

– Кое-кто у нас нынче утром ворчун, – промурлыкала Одиана на ухо Олдрику. Дюжий мечник выбрался из носилок, повернулся, легко, как перышко, поднял свою хорошенькую спутницу и поставил на землю. Водяная ведьма одарила Фиделиаса не лишенной чувственности улыбкой и прижалась к Олдрику, угнездившись у того под рукой. – Можно подумать, он неважно выспался.

– Тихо, – прошептал Олдрик, и толстые пальцы его огромной руки небрежно скользнули по ее губам.

Одиана зажмурилась и блаженно вздохнула. Фиделиас сделал вид, будто не заметил колкости, и повернулся к офицеру:

– У нас нет времени на сантименты. Сообщите приметы девчонки нашим людям в Риве. Если она прорвется, нейтрализуйте ее. Без лишнего шума. То же в отношении других курсоров, которых я вам описал, если они появятся.

Офицер кивнул:

– А что мне сказать людям здесь?

– То же самое. Если заметите кого-нибудь подозрительного, убейте. Я ненадолго – мне только переговорить со здешним моим агентом. Потом мы двинемся дальше.

Офицер снова кивнул:

– Нам повезло сегодня с попутным ветром, господин. Нам удалось доставить больше людей, чем мы надеялись.

– Повезло, – усмехнулся Фиделиас, стараясь не обращать внимания на неприятную тяжесть в желудке. – Этот ветер принес грозу, а с ней и человека Короны. Не уверен, что это такое уж везение.

Офицер заученным движением отсалютовал и отступил на шаг. Потом пробормотал что-то и махнул рукой рыцарям, продолжавшим удерживать носилки. Рыцари взвились в воздух и спустя мгновение затерялись в низко несущихся облаках.

Олдрик смотрел им вслед:

– Ты был с ними немного жестковат. Если уж Гаю захотелось заслать кого-нибудь в долину, они были бы не в состоянии помешать этому, как бы ни старались.

– Ты не знаешь Гая, – возразил Фиделиас. – Он не является ни всезнающим, ни непогрешимым. Нам надо было прилететь сюда еще вчера вечером.

– Мы попали бы в самый разгар грозы, – не сдавался мечник. – Она бы нас убила.

– Да, гроза была жуткая, – согласилась Одиана. – И еще, бывший курсор, тогда у тебя не было бы возможности поразвлечься с хорошенькой рабыней. – В последних словах прозвучала почти нескрываемая издевка, и Олдрик снова прикрыл ей рот ладонью. Она легонько укусила его за палец, заворчала, и мечник с улыбкой отпустил ее.

Фиделиас пристально посмотрел на водяную ведьму. Она знала. Он представления не имел, что ей известно о жене Аквитейна и о разговоре после их ухода, но по ее сияющим глазам видел – довольно много.

Тяжесть в желудке усилилась, когда он прикинул вероятное развитие событий в случае, если Аквитейн узнает о его связи со своей женой. Похоже, порой консул мог не разглядеть леса за деревьями, но и терпением не отличался, особенно в отношениях с теми, кто рискнул унизить его, переспав с его женой. Несколько кусочков печенья, которые Фиделиас через силу заставил себя проглотить в полете, отчаянно просились наружу. Он постарался придать лицу безмятежное выражение и подумал, что пора что-то делать с водяной ведьмой: он не хотел зависеть от нее.

Совладав с собой, он одарил ее дежурной улыбкой:

– Мне кажется, нам стоит подумать о первоочередной задаче.

– На вид ничего сложного, – заметил Олдрик. – Сесть на лошадей. Доехать до места встречи. Поговорить с дикарем. Вернуться.

Фиделиас огляделся по сторонам и вполголоса приказал Вамме привести лошадей. Земляная фурия шевельнулась у его правой ноги и тут же исчезла.

– Я не думаю, чтобы возникли проблемы с поездкой. А с дикарем могут.

Олдрик передернул плечами:

– С ним проблем не будет.

Бывший курсор принялся натягивать перчатки для верховой езды.

– Думаешь, твой меч что-нибудь изменит?

– Он может изменить что угодно.

Фиделиас улыбнулся:

– Он марат. Он не человек. Они думают не так, как мы. – (Олдрик хмуро уставился на него.) – Не пытайся его запугать. Он будет видеть в твоем мече опасный предмет – а сам ты останешься лишь мягким, слабым существом, которое держит его в руках.

Выражение лица Олдрика не изменилось ни на йоту.

Фиделиас вздохнул:

– Послушай, Олдрик. Мараты имеют совершенно иное представление о личности, нежели мы. Вся их культура основана на тотемах. Их племена созданы по принципу единства с животными-тотемами. Если у человека могущественный тотем, к нему относятся с уважением. Но если человеку приходится прятаться за своим тотемом, а не сражаться с ним рядом, это делает его несколько сомнительным. Они называют нас племенем мертвых. Они считают наше оружие и доспехи нашим тотемом – Мертвой землей. Мы прячемся за нашими мертвыми тотемами, а не идем в битву рядом с ними. Понятно?

– Нет, – признался Олдрик. Он осторожно отстранился от Одианы и достал свои перчатки. – Чушь какая-то.

– Для тебя чушь, – сказал Фиделиас. – А для маратов – очевидная вещь.

– Дикари, – заметил Олдрик. Одиана подошла к мешкам и достала его меч в ножнах. Он не глядя протянул руку; она вложила в нее меч и смотрела, как он пристегивает его к поясу. – А что будет, если они откажутся нам помогать?

– Предоставь это мне, – сказал Фиделиас. Олдрик приподнял брови. – Я серьезно. Держи свое оружие в ножнах, если только все не пойдет прахом.