237
Зданевич имеет в виду свою лекцию о футуризме, прочитанную 7 (20) апреля 1913 г. в Тенишевском зале в Петербурге.238
Ср.: «Мы на крайнем мысе веков!.. К чему оглядываться, если нам нужно разбить таинственные двери невозможного. Время и пространство умерли вчера. Мы уже живём в абсолютном, так как мы уже создали вечную вездесущую быстроту»239
Любопытно сравнить этот фрагмент доклада Зданевича с высказыванием самой Гончаровой, опубликованным в интервью с нею в газете «Столичная молва» (1910. 5 аир. № 115. С. 3): «Что касается моей манеры, – говорит художница, – то её никак нельзя назвать импрессионистской, как то было сделано в газетах. Ведь импрессионизм есть передача первого, часто неясного, неотчётливого впечатления. Я же, как и новейшие французы (Ле Фоконье, Брак, Пикассо), стараюсь достигнуть твёрдой формы, скульптурной отчётливости и упрощения рисунка, глубины, а не яркости красок».240
Эта отсылка к тексту доклада «Наталия Гончарова и всёчество» даёт основания полагать, что в петербургском докладе Зданевич также использовал варианты прочитанного в Москве, в частности, «жизнеописание Гончаровой».241
Бабы с граблями, 1907. Серпуховский историко-художественный музей.242
Весна в городе, 1910. Бывшее собрание семьи А.Ф. Чудновского, Санкт-Петербург, ныне – частное собрание (Москва).243
На обороте предыдущего листа: «Этот уроненный цветок, маленькое жёлтое пятно, помещён так, что не будь его – правый угол станет пустым и картина погибнет». На полях: «Построить иначе – при отсутствии цветка – угол был бы нудным и т. д.».244
Имеется в виду цикл картин Гончаровой на еврейскую тематику («Евреи», 1911, Музей изобразительных искусств Татарстана, Казань; «Мальчик с петухом», 1911–1912, Государственная картинная галерея Армении, Ереван; «Евреи на улице», 1912. ГТГ; «Еврейская семья», 1912. Музей Людвига, Кельн) – цикл, который был отмечен Я.А. Тугендхольдом в его рецензии на персональную выставку художницы в Москве 1913 г.: «Гораздо убедительнее её еврейский цикл. Следы бывшей испанской экзотики сочетает она в этих тираспольских евреях с тяжёлой неповоротливостью современного “местечка” и, разумеется, последнее милее ей, нежели первые. И здесь пленяет её жуть беспросветного быта»245
Город ночью, 1912. Местонахождение неизвестно. Картина воспроизводится в монографии И.М. Зданевича246
Скорее всего, имеется в виду картина «Весенние работы в саду», 1908. Галерея Тейт, Лондон.247
Покос, 1910. Находилась в собрании А.К. Ларионовой-Томилиной, Париж. Воспр. в кн.:248
Женщина с обезьяной, 1909. Местонахождение неизвестно. В одном из частных собраний Санкт-Петербурга хранится фотография картины, снятая на выставке «Ослиный хвост», о чём свидетельствует надпись на обороте фотографии, выполненная рукой М.Ф. Ларионова.249
«Сбор винограда» и «Жатва» – композиции из 9 частей, выполненные Гончаровой в 1911 г. Фрагментами композиции «Сбор винограда» являются «Крестьяне» (ГРМ), «Крестьянки, несущие виноград» (Центр современного искусства им. Ж. Помпиду, Париж), «Танцующие» (Национальная галерея Австралии, Канберра), «Пьющие вино», «Лев», «Лебедь» (все три – ГТГ), «Синяя корова» (части, собр.). Из 9 частей композиции «Жатва» сохранились 7: «Павлин» (Музей современного искусства, Центр Ж. Помпиду, Париж), «Ангелы метают камни в город» (ГТГ), «Феникс» (ГТГ), «Дева на звере» (Музей изобразительных искусств, Кострома), «Пророк» (ГТГ), «Ноги, жмущие вино» (Центр Помпиду, Париж), «Жатва» (Художественный музей, Омск). Местонахождение картин «Царь» (карандашный эскиз композиции находится в Серпуховском историко-художественном музее) и «Город, заливаемый водой», остаётся неизвестным. Подробнее см.: Михаил Ларионов – Наталия Гончарова. Шедевры из парижского наследия. Живопись. М., 1999. С. 172–176.250
Зима. Сбор хвороста, 1911. ГТГ.251
Выставка картин Наталии Сергеевны Гончаровой. 1900–1913. М., 1913. С. 2.