Гадюка на бархате (СИ)

— Магии в нём точно нет, если ты об этом. Но он старинный, принадлежал ещё прадеду Шайлы, который бежал с Хрустальных островов. Она не любила говорить о прошлом своей семьи, но, судя по этому украшению, её предки происходили отнюдь не из простонародья.

И именно поэтому Шайла оказалась такой желанной добычей для Багряных Стрел — проклятой чёрномагической секты, возжелавшей обратить все страны континента в подобие Зеннавии, где чародеи безраздельно властвовали над остальными жителями. А уж когда Стрелы выяснили, что отказавшаяся вступить в их ряды ведьма была любовницей офицера Чёрных Гончих, то очень скоро уготовили ей роль показательной жертвы.

— Так ты отдашь браслет Лавинии? — всё-таки полюбопытствовал Рихо.

— Почему бы и нет? — сказал Габриэль с притворной беспечностью, которая сейчас давалась нелегко. — Конечно, вряд ли сестра станет носить такую вещицу, но и вреда он ей точно не причинит.

Габриэль подумал, что от украшения, и вправду, стоило избавиться — кто знает, вдруг ему на самом деле отпущена не ещё пара лет, а куда меньше. Будет скверно, если в его вещах кто-то посторонний найдёт явно языческую безделушку. Репутация должна оставаться незапятнанной, хотя бы ради того дела, которому он служит. А память о Шайле… она и без того будет с ним до последнего дня жизни.

Похоронив возлюбленную, он рвался по следу Багряных Стрел, как настоящий пёс, озверевший от вкуса крови. Порядком разворошил мидландский Юг, не стесняясь вскрывать связи чёрных магов с имперскими аристократами. Благо, полномочий офицера церковного воинства — пусть даже и совсем недавно закончившего обучение в Обители Терновых Шипов — для этого хватило с лихвой. Лез под арбалетные болты и заклятия с упорством смертника — и если бы не Рихо, прикрывавший его спину, наверняка бы сгинул в одном из боёв.

А позже чуть не бросился с кулаками на своего командира, услышав от того, что из обвиняемых предстанет перед судом едва ли половина. Те, кто происходил из высших слоёв, нашли способ «вымолить» прощение, а вернее — купить его. Тирра готова была на многое закрыть глаза, получив достаточное количество золота. Сейчас Габриэль научился это использовать, но тогда он был в ярости, узнав об аспектах службы Гончих, которые не преподавали в Обители.

— Послушай, — всё же сегодня у Рихо отлично получалось выдёргивать его из омута мрачных воспоминаний, — я ведь так и не поблагодарил тебя за то, что ты заступился за меня и девчонку-чародейку. Хотя, я бы понял, если б ты отдал нас под суд.

— Ты и вправду думал, что я могу это сделать? — вот теперь тон Габриэля напоминал шипение. Отнюдь не кошачье, а скорее — хищника более крупного, такого, встреча с которым, вполне может стать для человека последней в жизни. — Какой, оказывается, сволочью ты меня считаешь!.. Если уж говорить честно, то суда, скорее, достоин я — это я отправил вас во Флидерхоф, не предусмотрев всю эту ситуацию.

— Габриэль, — Рихо подался вперёд и сел очень прямо, не обращая внимания на то, как перед глазами тут же потемнело, — когда же до тебя дойдёт, что ты не сам клятый Создатель на небесах?! Что ты не можешь отвечать за всех и вся?

— Когда же ты перестанешь богохульствовать, воин Церкви? — с усмешкой отбил удар Габриэль, но видно было, что слова Рихо его задели. — И лучше всё-таки лежи, а то тебя шатает даже сидя. Мне же позволь самому судить о своих ошибках.

— И совершать их дальше? — это прозвучало резко, но Рихо был слишком увлечён попытками не показывать свою слабость, чтобы следить ещё и за тоном. — Я просто надеюсь — ты понимаешь, что делаешь, когда берёшь на службу чародейку Ковена. Вспомни, в конце концов, епископа Ариаса, которого сожгли за демонологию! Хочешь закончить тем же?

— Меня точно не сожгут, — Габриэль легко поднялся со стула с высокой спинкой, стряхивая с полы мантии невидимую соринку. — Потому что закопают куда раньше. К тому же — я ведь легенда, Рихо. Ледяной Меч и прочая, и прочая. Зачем портить легенду, когда та скоро сделается мёртвой, а значит — очень удобной для Церкви?

— Самовлюблённый идиот ты, а не легенда!.. Сестре повтори то, что сейчас мне сказал. Вот тогда я поверю, что тебе и впрямь плевать на свою жизнь, — Рихо физически ощущал злость Габриэля, когда договорил эту фразу до конца. Но промолчать всё равно бы не смог.

— Как непочтительно, — Габриэль улыбался, и от его улыбки Рихо пробирала дрожь. Хотя, возможно, его просто снова начинало знобить. — И даже подло, не находишь?.. Приплетать сюда Лавинию…

— Как глупо. Ждать благородства от ублюдка вроде меня, — когда было нужно, Рихо умел язвить не хуже своего аристократического друга. — Но, ладно, я умолкаю, — это и вправду стоило сделать поскорее, иначе Габриэль точно заметит, как сел голос у его собеседника. — Просто надеюсь, что ты знаешь, когда следует останавливаться во всех этих играх.