Гадюка на бархате (СИ)

— Как это похоже на имперцев — двести лет убивать и истязать наш народ, а потом требовать… гарантий. С таким видом, словно это нечто само собой разумеющееся, — нож в руке Тэрона крутанулся так, что остриё теперь смотрело в сторону Маркуса. — Словно бы хоть кто-то из нас может забыть всё то, что вы творили на нашей земле!..

Члены Братства, набившиеся в зал таверны, отозвались на слова своего предводителя одобрительным шепотком. А Маркус процедил сквозь зубы:

— Мы вместе можем закончить войну, сейчас!.. У императора Карла нет больше войск, чтобы послать их в Лерию, во всяком случае — немедленно. А если у вас будет время, то союзники, возможно, смогут защитить вас от Мидланда.

— Союзники? О чём ты говоришь, имперец?..

— Не стоит держать меня за дурака, мятежник. Я не знаю, кто за вами стоит, Лутеция или некто иной. Но я понимаю, что оружие — новое, отличное оружие, которого полно у ваших солдат — не может появиться из воздуха. Как, впрочем, и то, что стихийные маги — и притом, сильные маги — сражаются на вашей стороне не за свободу для полуострова, а за кое-что более материальное.

— Возможно, ты и прав, имперец… Возможно. А теперь тебе стоит покинуть нас. Стелла тебя проводит. В её обществе ты можешь ничего не опасаться на нашей территории. Ответ же на своё предложение получишь послезавтра.

— Главное — не позже. Я не смогу долго держать своих людей в таком неопределённом положении.

— Не позже, имперец, не позже. Я — не мидландская мразь. Я — лериец и держу своё слово.

Когда они вдвоём со Стеллой выехали из поселения — неторопливо, чтобы не раздражать лишний раз лерийских лучников, расставленных Тэроном на местных улочках среди аккуратных выбеленных домиков под яркими черепичными крышами — Маркус первым нарушил молчание.

— Ваш Тэрон — чудовище!.. Жуткий, кровожадный ублюдок! — с омерзением бросил он. — Подумай, что станет с Лерией, если он будет ей править!

— Заткнись!.. — Стелла яростно сверкнула глазами и оскалилась, словно хищница, на чьего детёныша покусился неосторожный охотник. — Тэрон всё отдал ради нашей земли, был в плену, под пытками и на виселице! Он — герой, почти легенда… Не смей мешать его дело с грязью!.. Иначе можешь смело забыть моё имя и отправляться к дьяволу!

Жгучая волна ревности затопила Маркуса так, что на мгновение потемнело в глазах. О нём самом Стелла вряд ли говорила с такой страстью!.. Но он постарался притушить неуместное чувство и только бросил в ответ:

— Но в мирное время ему быстро сделается скучно. И тогда ваш ненаглядный Тэрон станет запихивать кишки в глотки уже вам.

Стелла в ответ только окатила любовника очень злым взглядом. И не проронила ни слова до самого имперского лагеря.

Пыль стелилась над абсолютно пустой дорогой, пролегавшей меж убранных полей, а по небу бродили густые тучи. Впрочем, зимние дожди в Лерии в этом году ещё не начались. Погода стояла тёплая, удивительно тихая и безветренная. Всё вокруг замерло в безмолвном ожидании, казавшемся сейчас Маркусу более тревожным, чем любая непогода.

Обратно в лагерь они пробрались под созданным Стеллой покровом невидимости. Маркуса царапнуло неприятное чувство, когда он подумал о том, как легко оказалось это сделать. Оставалось только утешать себя тем, что магов, равных Стелле по силе, было крайне мало.

Правда, когда они оба вошли в генеральский шатёр, Маркус ненадолго выбросил подобные мысли из головы. Потому что думать о чём-то постороннем, когда Стелла положила руку ему на плечо, другой пригибая его голову, чтобы впиться в губы уверенным, хотя и чуть торопливым поцелуем, оказалось попросту невозможно.

Но, выскользнув из объятий возлюбленного, Стелла вновь сделалась строгой и собранной. Лишь немного рассеянным жестом поправила растрепавшиеся волосы и одёрнула свой серый мундир. А потом сказала Маркусу уже сухим и будничным тоном:

— Этот бывший капитан дворцовой гвардии, которого прислали к тебе в штаб… Вильгельм Эццонен. Присмотрись к нему получше. И постарайся не оставаться с ним наедине — мне бы не хотелось вскоре присутствовать на твоих похоронах.

— Ты думаешь, он попытается меня убить?

— Он дружил с Карлом Вельфом, когда тот ещё не имел притязаний на имперский престол. Участвовал в перевороте и был за это осыпан императорскими милостями. И потом его отправляют к тебе… почти в ссылку. Это выглядит достаточно подозрительно. А нам всем сейчас следует быть очень, очень осторожными.

— Хорошо, я понял тебя.

***

Луна едва просвечивала сквозь закрывшее её облако, и на пустынном берегу было темно. Лишь поблёскивали под слабым светом волны океана, плеск которых был хорошо слышен из-за скальных обломков, расположенных чуть поодаль от песчаного пляжа. От воды тянуло холодной сыростью.

Диего Линарес, который уже довольно долго сидел за поросшим густым мхом куском скалы, поёжился и попытался подвинуться так, чтобы камень лучше прикрывал его от ветра. Чем и заслужил сердитый взгляд Ксантоса, которому, кажется, сохранять полную неподвижность в засаде было проще простого.

— Да успокойся ты, тут и нет пока никого, — шепнул Диего своему спутнику. — А я замёрз!..