Гадюка на бархате (СИ)

Гретхен первой осмелилась произнести то, о чём мучительно раздумывал её муж в последние сутки. Альбрехта превозносили за его успехи на войне в колониях, но сам он успел от сражений устать до полного к ним отвращения и искренне надеялся — вновь принимать участие в боевых действиях придётся не скоро. И в страшном сне Альбрехт не мог себе представить, что станет тем человеком, который принесёт войну даже не в заморские владения, а в центральные имперские земли.

— Может, до этого и не дойдёт, — сказал он. — Во всяком случае, отступить мы не можем. А пока что, лучше будем думать о том, как поскорее добраться до Ислейва.

Какая-то внезапная мысль вспыхнула в глазах Гретхен, и она в возбуждении вскочила на ноги.

— Ислейв! Я вспомнила, где слышала это имя. Ислейв Малахитовое Пламя! Альбрехт, нам никак нельзя ехать к этому магу!

***

Парк, раскинувшийся вокруг эрбургского императорского дворца, поистине мог считаться гордостью мидландских властителей, поражая своими размерами, красотой созданных лучшими мастерами континента скульптур и фонтанов, а также — разнообразием процветающих благодаря стараниям садовников растений, вывезенных для услаждения взоров монархов и их придворных изо всех уголков империи.

Помимо парадной зоны, где кустарники подстригались в форме геометрических фигур или фантастических животных, а клумбы покрывали яркие узоры из высаженных в сложном порядке цветов, имелось в парке и немало укромных уголков, созданных в подражание дикой местности, но, конечно, куда более ухоженных, чем природные пейзажи.

Именно в одном из таких уголков, на искусственном холме, насыпанном возле большого пруда, возвышалась полукруглая беседка с белыми мраморными колоннами. Из этого изящного сооружения открывался прекрасный вид на неподвижную гладь воды и усеивающие её бело-розовые цветы водяной лилии.

Но двух занимавших беседку женщин красоты окружающей природы волновали мало — их встреча была слишком важной для обеих.

— Я рада, что вы откликнулись на мою просьбу прийти сюда, Вилма, — осторожно начала разговор Луиза, которая сейчас стояла у ажурных кованых перил, слегка опираясь на них рукой в длинной шёлковой перчатке цвета выбеленной кости.

— Даже чародеи не могут игнорировать просьбы императрицы, ваше величество, — отозвалась Вилма, делая ударение на первом слове.

Её собеседница лишь улыбнулась в ответ на эту фразу. А потом, чуть помедлив, заговорила о том, для чего сама появилась в уединённом месте. Луиза рассказывала, что ей, окружённой во дворце льстивыми и лживыми придворными, необходимы настоящие соратники — верные, способные поддержать не только словом, но и делом. И тот, кто сумеет быть ей полезным, непременно будет вознаграждён по достоинству.

У Вилмы дух захватило от открывавшихся перспектив — да, она уже обладала немалым состоянием и могла считаться достаточно влиятельной в Эрбурге персоной. Но в Ковене ей приходилось беспрекословно подчиняться Сигеберту, а столичная знать и вовсе считала чародеев кем-то вроде иногда полезных, но опасных тварей. Предложение Луизы — встать рядом с троном, вероятно, получить титул, а там — как знать — может, и место в Императорском Совете, совершенно заворожило честолюбивую чародейку.

Договор о сотрудничестве был скреплён магической клятвой — императрица хоть и была крайне мила с Вилмой, на слово не верила никому, и после этого та поинтересовалась:

— Каких же услуг вы ждёте от меня в ближайшее время, ваше величество?

— Во-первых, вы должны будете являться во дворец — или в условленное место в парке, как сейчас — по первому зову. Поскольку скоро мне предстоит занять императорский престол, я не смогу выезжать в город без многочисленной свиты, так что в ателье Триаль мы больше встречаться не сможем, хоть это и было очень удобное место. Я распоряжусь, чтобы вас беспрепятственно пропускали — скажу, что вы продаёте мне косметику и притирания или что-нибудь в этом роде.

— Хорошо, ваше величество, — кивнула Вилма. Поскольку чародеи, в обилии составлявшие для своих нужд разные зелья, частенько попутно изготовляли дорогие косметические средства для знатных дам, повод выглядел вполне правдоподобным.

— А кроме того… Мне нужен яд. Надёжный, действующий быстро и такой, чтобы его нельзя было обнаружить, даже с помощью магии. Ни до, ни после… применения. Желательно б было, чтоб смерть при этом казалась похожа на естественную, особенно если человек до этого болел или был немолод. Сможете достать или сделать такой?

— Почему же нет? Можно. Только вот ингредиенты дороги будут.

— Об этом не волнуйтесь, оплачу сполна.

Обменявшись с Вилмой прощальными любезностями и решив, что у той всё же совершенно нет вкуса — подумать только, в дневное время и безо всякого торжественного повода нацепить на себя сверкающее с головы до ног платье из золотисто-зелёной парчи, да ещё и обмотать шею в три ряда крупными изумрудами — Луиза поспешила прочь из парка.