Гадюка на бархате (СИ)

— Да. Вот только, тебе не кажется, что правление молодого Вельфа начинается слишком весело? Пожар в Крысином Городке, теперь Академия… И ладно бы дело ограничивалось этим! — тяжёлая ладонь Маркуса с силой хлопнула по подлокотнику кресла. — Ты слышал о его решении поднять подати в Лерии, притом, что в городах западного побережья, жиреющих на торговле с колониями, налоги в этом году снижены? Бедная, бедная Лерия, с которой уже содрали семь шкур и теперь с остервенением станут драть восьмую!

— Я помню, что твоя матушка — из лерийских дворян. Но что тут можно сделать? Воля императора — это воля императора, — развёл руками Георг.

— Да есть ли у него своя воля? Мне плевать, что его величеству вздумалось жениться на императрице Луизе, но сделать канцлером её дядюшку?! Бездна, я сам — южанин, но когда я слышу имя Морица Вильбека, мне стыдно за южное дворянство. Только ленивый не слышал, как липнет к его рукам золото из казны, и сколько на этих руках крови.

— Будь поаккуратней в высказываниях, умоляю тебя, Маркус, — Георг покачал головой, мысленно ругая на чём свет стоит гордый и нетерпимый характер своего друга, причинявший тому немало неприятностей. — Вильбек — и вправду, человек опасный, а ты и так теперь в немилости у его величества. Стоит тебе хоть раз оступиться, и прощения уже не заслужишь.

— А если мне не нужно прощение? — вспыхнувший в тёмно-зелёных глазах Маркуса азартный и злой огонёк вызвал у его собеседника самые скверные предчувствия. — Как ты думаешь, Георг, куда заведёт страну монарх, не имеющий ни ума, ни совести? Окруживший себя магами, церковниками и подхалимами? Скажи, ты хочешь жить в империи, в которой всё пойдёт прахом?

— Не хочу, но все мы присягали на верность династии Вельфов.

— Династии меняются.

— Ты имеешь в виду… Но это безумие! Неужели ты действительно думаешь пойти против императора? Утопить страну в крови?

— Не знаю, пока — не знаю, — подперев рукой подбородок, Маркус вновь глядел в огонь и тени от пламени плясали на его лице. — Но сдаётся мне, скорее страну утопят в крови другие, пока мы сидим сложа руки. Я хотел спросить тебя, Георг… Твой брат ведь по-прежнему служит в Грифоньей страже?

— О, да Фридрих всё так же стережёт покой трона и позорит скороспелое дворянство моего семейства, — шутливо отозвался тот на упоминание Маркусом имевшего мрачную славу имперского ведомства, которое уже не первое столетие охотилось за шпионами и государственными изменниками. — Но, если ты считаешь, что из-за этого я передам твои слова брату или кому-то ещё…

— И в мыслях не было, — небрежно отмахнулся Маркус. — Я спросил об этом совсем по другому поводу. Попробуй узнать у брата, нельзя ли устроить мою встречу с Эрнстом Ритбергом — насколько я знаю, тот сейчас под домашним арестом и охраняют его как раз люди из Грифоньей стражи.

— Зачем тебе? Лишь навлечёшь на себя лишние подозрения, общаясь с человеком, отказавшимся присягнуть новому императору.

— Ритберг — единственный из оставшихся в столице людей, кого я уважаю. И мне хотелось бы выяснить, что он думает о сложившейся ситуации, прежде чем действовать самому.

— Ладно, попробую что-то разузнать у брата. Но, будь уверен — Ритберг никогда не изменит трону, это я могу тебе и сейчас сказать.

— Возможно. И, всё-таки, я хочу знать это наверняка.

========== Глава 10. Сильнейший яд ==========

Гретхен невольно поёжилась, когда Торви, выходя из хозяйской спальни, захлопнул дверь. Императрица с тревогой смотрела на мага, который в небрежной позе сидел у окна и, кажется, вовсе не собирался приветствовать гостью.

Ислейв Ньял показался Гретхен… невнушительным, что ли. Во всяком случае, впечатлившись рассказами о грозном чародее, Гретхен была немного удивлена, увидев перед собой невысокого и худощавого молодого человека. У Ислейва оказалось узкое лицо, длинноватый нос и чуть раскосые светло-зелёные глаза. Волосы у него были довольно длинные — до плеч и, вроде бы, рыжевато-русые, но одни пряди казались гораздо темнее других, отчего причёска мага выглядела какой-то пегой.

Страх Гретхен перед Ислейвом сейчас смешивался с возмущением — мало того, что тот вздумал пригласить её не в гостиную или кабинет, соблюдая хотя бы минимальные правила этикета, а в собственную спальню, так ещё и не удосужился привести себя в порядок. Конечно, его белая рубашка из тонкого полотна, отделанная розоватым фламийским кружевом, была очень дорогой, но, мятая и полурасстёгнутая, она вряд ли походила на наряд, в котором стоило принимать даму.

— Ну, что же вы застыли, госпожа? Проходите, располагайтесь, — Ислейв махнул рукой, широким жестом обводя комнату. — И, конечно же, рассказывайте, что привело вас в мою уединённую обитель.

Сделав пару неуверенных шажков в сторону мага, Гретхен вновь остановилась, только и сумев вымолвить:

— Мне нужна ваша помощь.

Отлично умевшая держать себя на многолюдных торжественных церемониях и приёмах, общаясь со знатнейшими людьми империи и континента, сейчас, оказавшись наедине с этим странным мужчиной, Гретхен пришла в замешательство.