Читаем Гадюка на бархате (СИ) полностью

— Возможно, эта идея не так уж и плоха, — с сомнением сказал Рупрехт, усаживаясь в кресло рядом с женой. — Если только его высочество согласится принять нашего сына на службу.

— Он точно согласится — когда мы попросим должным образом, — уверенно ответила Фрида и продолжила: — Но Эрих — не единственное дитя, о чьей судьбе я думаю. Я надеюсь, что гости помогут нам также устроить будущее Карен. Не забывай, скоро в наш дом прибудут и братья его высочества.

— Неужели ты хочешь…

— О да, муж мой, думаю, ты всё верно понял, — теперь глаза Фриды горели торжеством. — Бернхард Кертиц женат, хоть и говорят, что его жена отличается слабым здоровьем. Но есть ещё самый младший из рода под знаменем чёрного барса — Стефан. У него нет ни жены, ни невесты и он станет отличной парой для Карен.

— Нет, жена, прости, конечно, но ты на кусок не по размеру замахнулась. Кертицы всегда стояли в числе первых семей империи и нам с ними не тягаться. Его высочество никогда не женит брата на нашей дочери.

— Предложи мы ему это просто так — пожалуй, не женит, — Фрида чуть понизила голос, заставляя мужа внимательно прислушиваться. — Но, подумай сам — Создатель и Двое щедро одарили нашу дочь — она не лишена ни красоты, ни бойкого характера. У любого мужчины, что смотрит на неё, начинает чаще биться сердце. А Стефану Кертицу всего шестнадцать и если юноша хоть немного похож на старших братьев, нрав у него должен быть горячий. Много ли надо двум юнцам, если они станут каждый день видеться друг с другом?..

— Ты что это?.. — Рупрехт даже задохнулся, изумлённо уставившись на жену, чьи губы украсила лёгкая улыбка. — Хочешь опозорить собственную дочь?!

— А ты хочешь, чтобы твоя дочь прозябала в этих холодных стенах или жила в императорском дворце?! — прошипела ему в ответ «покорная» супруга. — Да весь Север отвернётся от Альбрехта Кертица, если узнает, что его брат обесчестил благородную девицу, так что дело — верное! Карен станет родственницей императрицы, а Эрих — приближённым консорта, и точка.

Рупрехт только покачал головой. Пытаться помешать планам Фриды было всё равно, что становиться на пути горной лавины. Хозяин замка Соколиное Гнездо мог теперь лишь надеяться, что честолюбие жены не выйдет всей его семье боком.

========== Глава 15. То, во что мы верим ==========

Яркий свет от круглых магических ламп, установленных на серебряных подставках, позволял разглядеть в мельчайших деталях убранство гостиной, не давая теням поселиться даже в дальних её уголках.

Всё здесь — и обои из блестящей бежевой ткани, изображённые на которых узкие цветочные гирлянды перекликались с похожим узором белой потолочной лепнины, и мебель с обивкой в пастельных тонах, и даже пара шёлковых ширм с росписью в виде ярких птиц, живущих во влажных лесах Закатных Земель — говорило о том, что хозяева не только тратят на обстановку особняка солидные средства, но и не гнушаются следить за модой, которая в последнее время, с ростом состояний имперских дворян, сделалась переменчивой.

Хозяйка этой роскошной обители — баронесса Амалия Герварт — сейчас сидела в одном из кресел, обтянутых персиковым атласом, и с вежливой улыбкой внимала голосу девушки, которая — под аккомпанемент игравшего на клавесине немолодого мужчины — развлекала собравшуюся публику пением.

Певица — черноволосая, некрасивая, с приплюснутым носом и слишком большим пухлогубым ртом, но обаятельная, благодаря юности и непринуждённым манерам — выбрала для своего дебюта в доме покровительствовавшей людям искусства баронессы длиннейшую балладу об императоре Рудольфе и его подвигах.

Этот достойный представитель династии Вельфов уже почти четыре столетия как покоился в пышной гробнице, а при жизни имел шевелюру огненно-рыжего цвета, что и позволило сочинителю баллады проводить не слишком изящные, но зато куда как очевидные параллели с нынешним монархом.

— Славный голосок, но песня, песня!.. Какая же скучища, спаси Создатель, — шепнула на ухо Амалии Сабина Иззен, сидевшая по соседству с ней.

— Потерпите, дорогая, — так же тихо ответила та. — Думаю, следующим номером Камилла исполнит для нас что-нибудь более романтичное. Сами понимаете, лояльность власти нынче дорогого стоит…

— О, конечно, Амалия, душечка, вы совершенно правы, — закивала та. — Что за ужасные времена настали — даже мы, женщины, страдаем от политики! — и, довольная тем, что изрекла такую глубокомысленную фразу, Сабина принялась обмахиваться веером с золочёными кружевами.

Баронесса слегка наклонила голову, в знак того, что согласна с подругой, но про себя подумала, что её совершенно не волнует репертуар Камиллы — начни девчонка исполнять непристойные трактирные песенки, Амалия, наверное, заметила бы это только по возмущению гостей. Ей было страшно и, как ни гнала она от себя впивающуюся когтями в сердце тревогу, пытаясь сосредоточиться на выступлении певицы, получалось скверно.

Перейти на страницу:

Похожие книги