Гадюка на бархате (СИ)

Всё это не добавило юной Эдит — именно так звали фрейлину — симпатии в глазах Луизы, а уж когда, вернувшись с охоты во Флидерхоф, Карл продолжил одаривать девицу благосклонными взглядами, Луиза готова была рвать и метать — даже наградила несколькими затрещинами «слишком медленно» переодевавших её служанок, чего обычно себе не позволяла.

Сейчас, когда всё придворное общество наслаждалось прогулкой по обширному парку Флидерхофа, Луиза тихо закипала от ярости — Карл развлекался, показывая белокурой стервочке кусты каких-то редких роз, а императорская свита обступила монарха и его собеседницу восторженно ахающим полукругом.

Стараясь привлечь внимание своего ветреного любовника, Луиза сделала пару шагов в его сторону по пружинящей под ногами изумрудной щётке газона, и её расписанный серебряными бабочками бирюзовый веер будто бы случайно выскользнул из ладони, падая почти точно у ног Карла.

Вот только вещицу подняла рука вовсе не того кавалера, что был нужен Луизе. Улыбнувшись с едва уловимой насмешкой, Вильгельм Эццонен с поклоном протянул императрице веер.

— Благодарю, — кивнула в ответ она, с трудом удерживаясь от того, чтобы сердито скривить губы.

— Всегда готов оказать услугу вашему величеству, — улыбка Вильгельма стала шире. Передавая Луизе дорогую безделушку, он словно бы случайно стиснул запястье императрицы в своих сильных пальцах.

— Так как всё-таки называется этот сорт?.. — Карл не без усилий сорвал с куста несколько роз и сейчас, с букетом в руках, вопрошал придворных.

— «Северный Закат», ваше величество, — сказала одна из фрейлин.

— О, как символично, — хмыкнул Карл, глядя на крупные полураскрывшиеся цветки — бледно-лиловые, с тонкой оранжевой каймой по краю каждого лепестка. — Нашему Северу теперь ничего не остаётся, кроме как ждать заката славы и могущества.

Среди собравшихся послышался одобрительный шёпот, а парочка записных льстецов тут же принялась вслух превозносить остроумие и мудрость императора. Луиза же отстранённо подумала о том, что слышала сегодня от дядюшки — Бернхард и Стефан Кертицы так и не прислали ответов на повеление им приехать в столицу. И Альбрехта вместе с его бледной молью так никто и не поймал…

Война становилась уже почти реальной, но Луизу это мало волновало — Север был далеко, а империя постоянно с кем-то воевала — подумаешь, в этот раз придётся сражаться на своих землях!.. Всё равно долго это не продлится. Куда больше Луизу беспокоила юная дрянь, так бесстыдно пристроившаяся сейчас рядом с Карлом.

Император потянулся было вручить розы явно ожидавшей этого Эдит, но тут его взгляд упал на Луизу — гордую и величественную в довольно строгом для неё бирюзовом платье, отделанном тонкой серебряной тесьмой — и Карл протянул ей букет со словами:

— Надеюсь, закат Севера придётся тебе по вкусу, душа моя.

— Можешь даже не сомневаться, дорогой, — Луиза стиснула жёсткие стебли цветов так, словно бы уже держала в руках императорские регалии на коронации.

***

Когда Рихо ввалился — иначе и не скажешь — в кардинальский кабинет, нарочито громко бряцая амуницией, Габриэль сидел, сосредоточенно вчитываясь в какие-то документы, и даже не повернул головы в сторону друга. Только после того, как Рихо подошёл вплотную, и тень от его высокой фигуры накрыла лежащие на письменном столе бумаги, Габриэль поднял глаза — и Агилар по этому взгляду прекрасно понял, что тот совсем не в духе.

— Чем занят? — попытался было начать непринуждённую беседу Рихо, но в ответ услышал:

— А что, не видишь? Устраиваю оргии со страстными красотками, конечно, дабы не посрамить репутацию нашего славного семейства! Дела-то сами себя переделают! — сказав эту фразу, Габриэль понял, что прозвучала она брюзгливо, поэтому добавил уже куда доброжелательней: — А ты долго провозился у Штайна.

— О, старый пёс решил показать клыки… — Рихо быстро пересказал другу свой диалог с командиром Гончих, не забыв поведать и о встрече с Алимой и Янсеном.

— Прекрасно, — Габриэль выпрямился в кресле, стряхивая с себя тоскливое оцепенение. Дела — особенно сложные и требующие напряжения ума — отличный повод на время забыть о той тени, что теперь постоянно стоит за его плечом. — Нет, конечно, лучше бы Янсен сохранил магию, но его знания для нас всё равно гораздо ценнее. Думаешь, он скоро согласится сотрудничать?

— Куда он денется, — ответил Рихо. — Жить-то ему всё равно хочется, по глазам видно. Кстати, я виделся с Алимой — она мне заявила, что ты уморишь себя работой. И, глядя на тебя в последние дни, я готов с ней согласиться — такими темпами, ты скоро меня со стопкой донесений спутаешь.

— Дел много, времени мало. У меня так особенно мало.

Последняя фраза едва не заставила Рихо заскрипеть зубами, но его собеседник быстро перевёл тему:

— А кроме всего прочего, сегодня я получил вестника из Фиорры, — он махнул рукой в сторону нескольких конвертов, лежавших на столе. — Здесь письма от Лавинии, отца и Тиберия. И ещё… от матушки. Возьми то, что от брата, и прочти — он как-то лучше всех сумел отразить произошедшее, — усмехнулся Габриэль.