Галечный ключ. Крымские стихи

В провинции сплошная благодать.
Родятся персики и яблоки спелеют
Пастушие костры ночами тлеют,
Побит кнутом пифагорейский тать,
В сетях сплошная рыба. Дефицит
Пророков истинных и варварских учений,
Кто сетует, что мало развлечений
Пускай езжает в Рим. Когда Тацит
Твердил о долге службы, наш префект
Внимал и ел. Он слаб в делах чиновных,
Зато всегда горазд найти виновных
И играми произвести эффект.
Ты хочешь в цирк – там будет веселей.
Я ближе берегу. Привет тебе, Таласса!
Живой волны обманчивая ласка
Смывает полный список кораблей
Из памяти. Призвание стареть.
В глухой провинции, с капустой и стихами,
Гетерами, рабами, пастухами
И жизнью, неотмотанной на треть.
Мне хочется прогуливать пешком
Приют тенистого заброшенного парка.
Капризы Парки – мертвому припарка.
Да, Ойкумена – зверь перед прыжком.
Разрушен Колизей, сгорел Сенат
И виллы милые окрест берут на вилы.
Не надо быть раскрашенной Сивиллой
Ни цента не возьмет старик Танат.
У Хроноса похмелье, а Харон
Везет квиритов оптом и со скидкой.
Империя саксонской, готской, скифской
Становится. Какой к воронам трон?
Нам пурпура хватает и щедрот
Пойду сменю испачанную тогу.
Пусть месяц Цезарь движется к итогу
И радостно безмолвствует народ.
Из бука крест. Свирель из тростника.
Уснула Цинтия, бездумна и прекрасна
Провинция нарядна и непраздна
Как бедная Европа.
…Час быка.

Подорожник

Исток. Родник. И небо в роднике —
Такая близь.
Коснись его губами.
Молись, что вник – ты книга между книг.
Шершавыми верблюжьими горбами
Ползут холмы в автобусном окне.
Трясет бродяг, зато земля спокойна.
От койне уцелело лишь арго
И рыжее руно кудрей эфебов
Напоминает – греки далеко
И Одиссею, лотоса отведав,
Не хочется глядеть за окоём,
Он продавец в лачуге «На подъёме»
Где гвозди, жесть, где тазики с бельём
Старухи носят споро. Время в дреме.
Итака? Так… поселок у воды,
Курортный рай для дикарей и кошек,
Лепешки-сыр-вино, аллаверды
И в полночь над палаткой звездный ковшик.
Твердили – карбонарий, лотофоб…
И не таких покоила Таврида.
Утру платком царицы потный лоб.
Обида не обет, дружок, ты ври да
Помни – где-то острова,
К которым мы не плавали ни разу.
Горит огнем волшебная трава,
Но сквозняком с холмов остудит разум.
Проехал грека, мы пойдем пешком,
Взамен имен возьмем чужие ники,
Прикинемся – торговкой, пастушком…
Пускай старик за нас допишет книги.

Корабельная колыбельная