Галина Волчек как правило вне правил

Волчек, разумеется, не намерена воспроизводить свою миротворческую речь. Как и многое другое из событий тех горячих дней. Во второй половине 80-х эпоха была на изломе, который еще откровенно не проявился, но все приметы перемен, как предощущение весеннего тепла, чувствовались в воздухе. На «Таганке» начали восстанавливать знаменитый спектакль «Послушайте». На первый план вышла фигура Николая Губенко — лидера «Таганки» и ее потенциального руководителя. Квартет с «Таганки», расквартированный в «Современнике», начал собираться в обратный путь. Губенко приехал к Волчек, они поговорили, и было прощальное застолье. Без сожаления, но теплое и деловое одновременно — начинались перемены. «Таганка» и «Современник» теперь встречались только на «Дилетантах», продолжавших, несмотря на политические ветры, колесить по разваливающейся стране СССР.

1994 {КИПР. КОНЕЦ ЛЕТА}

Море лениво набегает на берег, лениво, как четки, перебирает мелкую гальку. Люди лениво лежат под полосатыми зонтами и еще более лениво смотрят вдаль. Компания, сдвинув кресла в поисках тени, лениво перебрасывается словами.

Волчек в купальнике, панамке и с сигаретой во рту устало смотрит на море. Похоже, вселенская лень под южным солнцем раздражает ее. Она не отвечает на шутки, а только попыхивает сигаретой.

— Маленький, иди сюда.

Выражение лица ее меняется с мультипликационной скоростью.

— Что ты ищешь, детка? Шарик? Давай тут посмотрим.

Сигарета летит в сторону.

— Ты мороженое хочешь? С орехами? И с шоколадом? Ладно, купим. А что скажет твоя мама?

На юбилее. Одно из памятных для Галины Волчек поздравлений — ее приветствуют дети «Современника». В центре артист Александр Кахун

Для большинства она — Галина Борисовна. Для более узкого круга — Галя или Галюня. И совсем маленькая группа лиц присвоила себе право называть ее тетей Галей. Антон Табаков — представитель этой привилегированной группы.

Сын Олега Табакова и Людмилы Крыловой произрастал в основном за кулисами «Современника», в квартире своих родителей и родителей своего друга — Дениса Евстигнеева. Теперь уже далекое время сохранило для него образ Галины Волчек как бы в двух вариантах — шумной на экране и на сцене, где она играла в основном плохих тетенек, и домашней и спокойной в жизни.

АНТОН ТАБАКОВ: — Если я встречал Евстигнеева, мне было весело, если Ефремова — страшно, а Волчек — мне становилось хорошо. Я помню, как квартиру на Рылеева поджег — ацетон, вата, загорелся пол. По-хорошему, как я теперь понимаю, меня следовало бы хорошенько выпороть, а она меня только пожурила.

Волчек баловала сына и его друзей как могла, и Антон был уверен, что, если ему понадобятся деньги, ключи от квартиры, машины — он все получит. Он не подозревал, чем обернется для него это чадолюбие, когда придет срок. Во всяком случае, не успел тинейджер-лоботряс сказать «а», как был профессионально построен тетей Галей. Он уже учил басню, прозу, стихотворение, и вся его воля подчинялась воле Галины Борисовны.

— То есть ты ей обязан тем, что стал актером, а не родителям?

— Я ей всем обязан. Отец набирал свой курс, мама моя не была профессиональным педагогом и не смогла бы меня подготовить. Галина Борисовна взяла все на себя, и как-то незаметно я уже готовился в театральное училище.

Когда Табаков-младший после училища вернулся из армии и его загульный период слишком затянулся, Волчек позвонила и сказала: «Хватит болтаться, у тебя завтра репетиция». Так он был принят в «Современник», где прослужил под наблюдением тети Гали 15 лет, и уверяет меня, что ушел из «Современника» тоже с ее помощью.

— Когда я уходил из театра, она выслушала меня спокойно, без сцены «Ты губишь свой талант» и все поняла.

Она понимала больше — талант Табакова-младшего в другом, что, собственно, и подтвердило время. Антон Табаков имеет несколько ресторанов и клубов в Москве. Волчек туда иногда заходит и ценит его усилия на ниве ресторанного бизнеса — она, как никто, понимает толк в тонкостях ресторанной кухни.