Галина Волчек как правило вне правил

Лязгают двери, щелкают замки, гулко отдаются шаги. Камера. Заключенные женщины. Они боязливо и с ожиданием смотрят на дверь. Тихо переговариваются. Среди них особенно выделяется одна — старая, с венчиком седых волос, как шапка одуванчика. Она щурится от света и растерянно смотрит в зал. Крутит головой.

— Пайка! — резкий голос охранника разрывает тишину.

Старуха вздрагивает. Ее рука тянется к алюминиевой кружке.

«Крутой маршрут». Евгения Гинзбург — Марина Неелова

В 1989 году Галина Волчек поставила «Крутой маршрут». Повесть Евгении Гинзбург своей обычностью и простотой изложения страшной правды прогремела как взрыв.

Возвращение в жуткое прошлое Волчек организовала сперва для своих артистов, пригласив в «Современник» на репетиции бывших репрессированных. Сначала их было много, но потом остались три женщины — Надежда Йоффе, Клавдия Марченко и Паулина Мясникова, сразу прозванная в театре Павочкой. С их помощью выстраивалась бытовая правда сталинских застенков. Информация из первых рук была для участников спектакля как ледяной душ на морозе. 25 артисток получили закрытую информацию, которую нигде нельзя было прочесть.

Аня Маленькая — Галина Петрова, Милда — Лилия Толмачева, Евгения Гинзбург — Марина Неелова

«Крутой маршрут». Зина — Лия Ахеджакова

ЛИЛИЯ ТОЛМАЧЕВА, исполнительница роли Милды: — После их рассказов становилось жутко. Мы спрашивали, а то, что они отвечали, убивало. Я пыталась «примерить» это на себя… Казалось, что после такого выжить нельзя. Нужду разрешали справлять только в присутствии конвоира. Конвоирами были мужчины, и никто сначала не мог — ну как это, спустить штаны, мочиться или тужиться. А потом они придумали, что надо внушить себе, будто рядом столб стоит и ему до того, что ты делаешь, нет никакого дела. А когда менструация была, то только одну ватку и один маленький бинтик на весь срок выдавали.

Выражение оторопи на лицах актрис совсем не возбуждало свидетелей, и они не подчеркивали свою исключительность в тех страшных обстоятельствах, не говорили: «Да, именно один бинтик на весь срок месячных. Да, мы такие несчастные».

После спектакля «Крутой маршрут» с Василием Аксеновым

— Девочки, — всегда высоким голосом говорила на репетициях Павочка Мясникова, — а вы помните, как мы парашу выносили?

И седые, хлебнувшие жизни «девочки» показывали молоденьким актрисам, как они на палке вытаскивали здоровенную, размером со стол, парашу. А актрисы не могли взять в толк, как это вообще возможно.

Никакой спекуляции на прошлом. Обо всем рассказывали буднично, как будто речь шла об авоське с молоком или протекшем кране. Этих эпизодов не было у Гинзбург, и Волчек что-то из них включила в спектакль. Так в спектакле возник рассказ об аресте целого класса, заступившегося за своего учителя. Артистка в смешных косичках, завязанных веревочками, звонким голосом повествует, как им всем дали закончить школу и с выпускного вечера, отутюженных и пахнущих недорогим одеколоном, погрузили в автобус и отправили в Бутырку.

«Крутой маршрут». Сцена из спектакля

«Крутой маршрут» начинается в фойе, где выставлены портреты Сталина и из металлической тарелки звучат сводки, смысл которых сложно разобрать, но ясно, что дикторский голос твердит о достижениях… Такой минимальной условности достаточно для погружения в атмосферу того времени. Такой же минимум был на сцене — по вертикали и горизонтали ходят металлические решетки. Решетки, как в зверинце, делят пространство сцены. Женщины за решеткой. Металлический лязг замков Волчек сделала основной музыкой спектакля. Лязг путается с грубыми окриками охранников.

Тонкая как тростинка Марина Неелова в роли арестованной Евгении Гинзбург проводит зрителей по всем кругам ада.

Вот она в черном строгом костюме. Перед ней, стуча по столу револьвером, — военный. Он орет:

— Мол-чать! Фамилия? Я спрашиваю: фамилия?! Отвечай! (Приставляет ей револьвер к виску.)

Анджей Вайда и Кристина Захватович с Галиной Волчек и Игорем Квашой после «Крутого маршрута» в «Современнике»

(Шепотом): Гинзбург.

— Громче!

— Гинзбург.

— Имя?

— Евгения Семеновна.

— Повторяй за мной! Я, Гинзбург Евгения Семеновна… Троцкистка-террористка…

— Я коммунистка (падает на него).