Галина Волчек как правило вне правил

— Волчек живет на этой территории со своей болью, как с собакой.

1999/2000 {ЧИСТЫЕ ПРУДЫ. ГЛАВНЫЙ ВХОД «СОВРЕМЕННИКА»}

В то время, когда весь народ сидит по домам у накрытых столов в ожидании боя кремлевских курантов, у главного входа в «Современник» кучкуются странные люди. Притопывают и бьют в ладоши от мороза.

— Шампанское-то принесли?

— Нет, только коньки захватили.

Все смеются и смотрят через дорогу. Но лед Чистых прудов, забывший, что такое дворницкая лопата, покрыт толстым слоем снега.

— Ребята, берите мандарины.

Взрыв петарды всех отвлекает на минуту. В это время на балкончике театра возникают фигуры с раскрашенными физиономиями, накладными носами и в театральных костюмах.

— Спектакль, что ли, играют? — спрашивает прохожий с авоськой.

Так для Галины Волчек начался двухтысячный год. Собственно, она сама придумала так его начать, сделав попытку объединить театр, как прежде, в неформальной обстановке.

— Нет, правда, все-таки двухтысячный год. Его просто так, как обычно, встречать нельзя. Надо что-то придумать, — повторяла она без конца весь декабрь и тормошила народ. В ночь с 31 декабря на 1 января на празднование пришли в основном молодые. Артисты, не знавшие, что такое прежние встречи Нового года для «Современника», развлекались как могли.

— Шампанское-то принесли?

— Нет, только коньки захватили.

— Ребята, берите мандарины.

Взрыв петарды всех отвлек на минуту. А в это время на тесном балкончике театра возникли фигуры с раскрашенными физиономиями, накладными носами и в театральных костюмах.

— С Новым годом, дорогие товарищи!

— Ура-а-а-а!!!

Нестройный крик перекрыл мощный взрыв пиротехники. Волчек в черной шапочке с длинными ушами следила за полетом желтой ракеты, которая разлетелась в черном небе мерцающими звездами. Как бы там ни было, но «Современник» вошел в новое тысячелетие согласно ее сценарию.

Она не предполагала, что эта дата станет началом нового для ее театра этапа, сопряженного с не совсем, а если уж быть правдивым, и совсем неприятными обстоятельствами. Впрочем, в ту ночь, запивая свою идею холодным шампанским, думала ли она, что ее ждет?

А ситуация была вполне закономерная, и ее в своей жизни проходил не один театральный организм. Неизбежное старение после рождения, взлета и расцвета. С одной стороны, у Волчек не было особенного повода бить тревогу — «Современник» в результате всех социальных потрясений оставался любимым, популярным театром, выпускал яркие спектакли и в конце 90-х прочно держал зрительский рейтинг.

С другой стороны, труппа вместе со своим худруком как-то незаметно постарела, и обнаружилось, что самым молодым звездам уже к сорока или за сорок. А конкуренция актерских кадров, сложившаяся к этому времени на московском театральном рынке, была явно не в пользу «Современника». «Ленком», «Табакерка», Мастерская Фоменко представляли мощную генерацию молодых имен от 25 до 30 лет.

Встреча 2000 года в театре «Современник»

Кого она могла винить, кроме себя? Разве что гонку, которую выбрала стилем жизни и за которой не заметила образовавшейся в какой-то момент за спиной пустоту. Имея к себе и к жизни высокий счет, она никак не могла согласиться с положением, которое устраивало многие театры, некогда знаменитые. Они доживали свой век на инерции былой славы. Доживали без видимых потрясений и при минимальных переменах, когда каждый год в труппы принимали молодых артистов, но ставку делали на прежние громкие имена. Спокойная старость, достойная смерть, пышные похороны — вот нормальный ход событий, который понятен, объясним и предпочтительнее радикальных шагов, которые, как известно, в определенном возрасте чреваты жертвами.

Когда «Современник» приблизился к 45-летнему возрасту, а большинство его первачей разменяли седьмой десяток, Галина Волчек решила не изменять привычек и упорно не искала легких путей в жизни. За два сезона она, сделав ставку на молодежную часть труппы, выпустила два больших спектакля по иронии или причуде судьбы с одним и тем же числительным в названиях — «Три товарища» и «Три сестры».

— Мне осталось поставить «Три мушкетера» и «Три поросенка», чтобы почувствовать себя в порядке, — шутила она, отдавая себе отчет в том, что ее ждет.