Галина Волчек как правило вне правил

Впрочем, никаких качелей на сцене нет и в помине. Есть Нью-Йорк, с которого как будто содрали каменную кожу, оставив один остов из разноцветного неона. А внутри него две квартиры без стен и перегородок, как две параллельные жизни: слева — женская, справа — мужская. На женской уютно: большая кровать, возле на тумбочке — радио, зеркало, в глубине — кухонька с плитой на две конфорки. Мужская совсем не устроена: походная кровать, «купленная за 8 долларов в Армии спасения», да телефон на полу, по которому звонит хозяин квартиры, присев на край кровати.

— Алло! Могу я услышать Гитель Моску?

— Это я.

— Я видел вас вчера у Оскара в числе еще пока не опознанных личностей.

«Двое на качелях» Уильяма Гибсона

Гитель Моска — Чулпан Хаматова. Джерри Райн — Кирилл Сафонов

Фото Сергея Петрова

Качели мягко качнулись и поплыли. Галина Борисовна, пока идет сцена, тихо говорит своему ассистенту Михаилу Али-Хусейну, что шум города ни на минуту не должен замолкать — ни в коем случае! Качели только начали свой ход с мужской половины на женскую — и на них вдвоем не тесно. Пока.

— А я говорю, что не могу с вами спать, потому что у меня есть железное правило: не спать даже…

Волчек из зала: «Кирилл, ты от нее не отрывайся. Это очень забавно — как она реагирует на твои слова. Ну какая женщина из общества, в котором ты прожил много лет, скажет тебе такое впрямую. Давай с момента радио». Это «радио», точнее, несколько фраз вокруг него, она с артистами разбирает по деталям: в разработке психологии отношений, текста и особенно подтекста равных Волчек мало. На это с остановками у нее уходит не меньше получаса.

Волчек из зала: «Вернись, Кирилл. Непонятно, почему он уходит… Повтори это слово — „подачка“. Понимаешь, она очень сильно попала в него этой „подачкой“. Он в памяти вернулся туда, к жене».

Вот качели и начинают свою опасную качку. На них двое, или все-таки есть место для третьего, точнее, для третьей — Тесс — бывшей жены Джерри? Да, думаю я, это только в геометрическом треугольнике все ровнехонько, а в человеческом — криво-запутанно, и вообще сам черт ногу сломит. А этот черт все качает качели, качает…

Пауза. Зал. Перерыв на чай. За 15 минут узнаю, что художник Каплевич сначала предложил Галине Борисовне радикальное, с его точки зрения, решение декорации: два движущихся вверх-вниз эскалатора, но она, месяц подумав, сказала: «Нет, Паша, ты сделай фишку без… фишки». Ее творческое задание — чемпион по словесному минимализму.

Павел Каплевич: «И я придумал как бы стены без стен — только остов со светящимися коммуникациями».

В перерыве между репетициями спрашиваю ее:

— С момента вашей самой первой легендарной постановки «Двое на качелях» с Лавровой и Козаковым прошло больше 50 лет: изменилась жизнь, отношения мужчины и женщины упростились. Разве теперь они выматывают друг другу кишки, как эта парочка?

— Суть этих выматываний останется навеки, только выражена может быть в разных формах — бывает, что с ножом, а бывает по интернету. Вот кто знал, что интернет заменит все на свете, что люди перестанут писать письма друг другу! У меня, например, рука не поднимается печатать личные письма. Ты права, отношения со временем претерпевают изменения, но суть их все равно не меняется — люди ревнуют, любят, иногда умирают от любви.

Стоп. Тут начинается такая качка, что только держись. И главное — это уже не спектакль «Двое на качелях» в режиссуре Галины Волчек, а спектакль «Мужчина и женщина» (не путать с одноименным французским фильмом), пьесу для которого никто не писал. Не артисты Хаматова с Сафоновым, а просто мужчина с женщиной не могут между собой договориться. И не потому, что они хороши/плохи или несговорчивы, а потому, что это две принципиально разные системы, которые на этой планете с трудом понимают друг друга. Доказательство тому — на сцене.

Волчек молча наблюдает эту борьбу вольным стилем, не вмешивается. Наконец не выдерживает и, срываясь на кашель, кричит: «Да он не берет трубку, предполагая, что ей это неприятно. Чулпан!!! Для него главное, что он влюблен, любит, хочет». Качели делают обморочную петлю Нестерова.

Три сезона Чулпан Хаматова будет выходить в роли Гитель Моски. А потом неожиданно объявит, что берет академический отпуск на сезон. Это случается совсем некстати, к этому никто не готов, включая худрука. Однако патовую ситуацию Волчек разрешит через полгода еще более неожиданным образом. Но об этом позже.

2015 {ДВОРЕЦ НА ЯУЗЕ}