Галина Волчек как правило вне правил

ГАЛИНА ВОЛЧЕК: — В Москву приехала огромная делегация из Америки — актеры, режиссеры, директора крупнейших театров из разных штатов по приглашению ВААПа. Делегация знакомилась с русской, но в основном с современной советской драматургией. За три недели они посмотрели тридцать восемь спектаклей в Москве и Ленинграде. Иногда они смотрели первый акт в одном театре, а ко второму перебегали в другой. И вдруг мне сказали, что они хотят посмотреть «Эшелон». Я удивилась — пьесу, мне казалось, они не поймут: слишком далеки от наших реалий, психологии. Иностранцы такое вряд ли бы пережили.

Дальше события развивались стремительно. В антракте Волчек вошла в зал и на правах хозяйки дома предложила выйти покурить, выпить кофе. Делегаты остались сидеть, и только одна американка так крепко схватила Волчек за руку, что та по властному жесту поняла — ее надо проводить в туалет.

«Но, но», — запротестовала американка, оказавшись в дамской комнате среди русских женщин. И огорошила Волчек еще больше — она предложила ей поставить «Эшелон» в Америке.

— Она так и сказала: «Галина, я приглашаю вас на постановку в Хьюстон». А мне стало так смешно оттого, что меня приглашают в Америку, в какой-то Хьюстон, и где? Посреди сортира!! И кого? Меня, когда известных режиссеров-то не звали в Штаты! Я рассмеялась, но она на мой смех отреагировала энергичным вопросом: «Когда?» Я продолжала шутить: «В декабре». — «О’кей», — сказала она, и мы вышли из туалета.

Через полтора часа Волчек получила новое предложение — но уже от молодого кудрявого американца: поставить «Эшелон» в Нью-Йорке. Волчек пообещала вылететь в Нью-Йорк в декабре, слегка удивившись, что шутка порядком затягивается. Когда после спектакля делегация поднялась на сцену, чтобы рассмотреть декорации, интеллигентного вида господин отозвал ее в сторону и пригласил в Миннеаполис.

На репетиции «Эшелона» в Хьюстоне

— И под самый финал встречи бежит к нам руководитель делегации Эдит Марксон, ставшая потом моим другом на всю жизнь, и взволнованно так спрашивает: «Это правда, Галина, что Найна Вэнс из Хьюстона была первой, кто тебя пригласил в антракте?» — «Ну, правда», — еще громче засмеялась я, поняв, что они уже всерьез это обсудили. И пожалела их, не знавших, что просто так на постановку в США из СССР никого не выпускали. Тем более женщину, тем более — беспартийную и, наконец, еврейку.

По анкете Волчек совсем не годилась представлять великую театральную державу на Североамериканском континенте.

Прощальная встреча в ВААПе выглядела в духе «советская система дала осечку». Волчек, приглашенная на встречу в качестве «мебели», то есть театральной общественности, опоздала на 15 минут. И когда, запыхавшаяся, уселась на место с краю, то с удивлением обнаружила, что окружающие ей подмигивают или показывают большой палец. Еще больше она удивилась, когда американка, сделавшая предложение в туалете, передала ей какую-то бумагу на английском языке. В то время плохо владевшая английским, Волчек сумела только прочитать — «Волчек», «декабрь» и имя министра культуры СССР.

Хьюстон, театр «Аллей», день рождения Галины Волчек

ГАЛИНА ВОЛЧЕК: — В это время предыдущий докладчик свернул речь, и слово взяла эта женщина — Найна Вэнс, владелица театра в Хьюстоне. Она была хотя и пожилая, но сильная, мощная личность, к которой все обращались с невероятным почтением. И вот она говорит, какое впечатление произвели русские спектакли на американский представительский десант. «Но вот самое лучшее подтверждение нашего мнения, — сказала она. — Впервые в истории наших стран я приглашаю режиссера на постановку спектакля. Я приглашаю Галину Волчек в декабре семьдесят восьмого года поставить „Эшелон“».

Невероятность этого факта заключалась в том, что все необходимые бумаги о межгосударственном соглашении, которые готовились обычно долго, американка организовала за несколько часов: на следующее утро после просмотра «Эшелона» в «Современнике» она уже была в Министерстве культуры, получила все подписи. Зачитав в ВААПе документ, она сразу же, без перехода, заявила: «Я хочу теперь знать мнение советской стороны по этому вопросу».

Зависла такая пауза, что стало ясно: самочувствие представителя Министерства культуры близко к обморочному, — он понимал, что суббота, позвонить нельзя и значит, именно ему придется брать всю ответственность на себя.

«Советская сторона принципиальных возражений не имеет», — сказал он бескровным голосом.

1978 {США. ХЬЮСТОН НОМЕР В ГОСТИНИЦЕ}

— Борщ. Чувствуешь? Сейчас попробуем.

Волчек втягивает знакомый запах.

— Борщ рашен америкашен. А это-то тебе зачем?

Останавливается и смотрит на фотографии, закрывающие всю стену над кроватью.