Галльская кровь. Ледяной ад. Без гроша в кармане

— Не сомневаюсь в этом… Мальчика погубил капитан. Это был человек без сердца… Его самого смыло волной во время внезапного крена, о мертвых не говорят плохо. Теперь они вместе, пусть покоятся с миром.

— Да будет милостив к ним Господь!

Новый капитан пригласил гостя в свою каюту, где их ждал обед. Среди накрытого стола лежал знакомый читателю носовой платок.

— Не может быть! Это похоже на чудо! — воскликнул спасенный, невольно потянувшись к нему рукой.

— Вы правы. Тем более, что произошло сразу несколько счастливых совпадений. Бутылку заметил матрос. Когда ее вытащили и прочитали вашу повесть, то оказалось, что мы находимся на том же месте, где в прошлом рейсе вас бросили в море. Все обрадовались, что вы живы. Я приказал найти атолл, и он обнаружился легко. Должен сказать, сударь, судьба к вам благосклонна.

— Теперь и я начинаю так думать.

— Вне всякого сомнения. Пропасть, а затем быть найденным через восемь месяцев в том же самом месте, посреди океана…

— Верно. Но радоваться, как я понимаю, мне осталось недолго.

Бессребреник показал на перекидной календарь, висевший на стене. На листке была дата — 1 мая.

— Вы видите число? Когда я его увидел, мне потребовались все силы, чтобы не закричать.

— Но почему?

— Мне осталось жить всего двенадцать дней.

— Не может быть! — Американец был обескуражен.

— И тем не менее это так, и ничто не помешает мне умереть тринадцатого мая.

— Не понимаю…

— По условиям пари я должен был за триста шестьдесят пять дней проделать сорок тысяч километров.

— Знаю. Я даже поставил на вас.

— Так вот, вы проиграли.

— Но еще есть время…

— Срок пари истекает тринадцатого мая в полдень. У меня в запасе двенадцать дней. Я едва успею вернуться в Нью-Йорк, в отель «Космополитен», чтобы там… публично застрелиться.

— Но позвольте! Возможно, все не так плохо, и вы успеете сделать ваши километры. Мой корабль — посудина довольно бойкая. Мы загрузим топки углем…

— Нет! Невозможно!

— Возможно! Это я вам говорю! Все в вашем распоряжении: уголь, маршрут, скорость…

— Именно этим я и не могу воспользоваться… бесплатно.

И Жорж принялся за обед, которым его угостил новый капитан «Бетси», с видом человека, желудок которого уж точно умирать не собирался.

ГЛАВА 26

Возвращение, — Задержки в пути. — В Сан-Франциско. — Деньги и револьвер. — Будущая реликвия. — Игорный дом. — Красное и тринадцатое. — Незнакомец. — Игра на два миллиона долларов.

Корабль шел быстро.

«Жаль, — думал джентльмен, — что этот славный человек не встретился мне раньше. Он-то наверняка придумал бы, как спасти мне жизнь».

За обедом разговор все время возвращался к злополучному пари. Бессребреник подсчитывал количество километров, проделанных с самого начала, — сорок тысяч никак не набиралось. Чтобы проверить себя, он подошел к карте и, проследив свой маршрут, убедился, что ему не хватит более пятнадцати тысяч километров даже после прибытия в Нью-Йорк.

— Пари проиграно, проиграно окончательно. Это ясно как день. Главное теперь — не испортить игру и заплатить точно в срок, — решительно сказал джентльмен.

Капитан утвердительно кивнул головой. За обедом он выпил не один бокал вина и видел теперь все в розовом свете, поэтому мрачная речь собеседника не доходила до его сознания.

— Когда вы рассчитываете быть в Сан-Франциско?

— Через сорок восемь часов, если не изменится погода.

— В таком случае я успею добраться до Нью-Йорка к тринадцатому мая.

— Мистер Бессребреник, вы мой гость. Здесь все в вашем распоряжении. Не стесняйтесь. Раз уж вы проиграли пари, то можете позволить себе не зарабатывать каждый грош.

— Спасибо. Вы очень любезны. Обращаетесь со мной, как с приговоренным к смертной казни: кормите и поите, оказываете всевозможные знаки внимания…

— Yes… yes… very well… Как с приговоренным к смертной казни. Французы славятся своим остроумием. Но вы ведь не станете отказываться?

— Напротив, принимаю с сердечной и желудочной благодарностью.

Оба рассмеялись.

— Уж если мне осталось жить всего двенадцать дней, то лучше провести их с комфортом. В конце концов, я заслужил этот отдых. Кто упрекнет меня, если, прежде чем расстаться со своей несчастной жизнью, я чуточку повеселюсь?

Обратный путь оказался далеко не безоблачным, в прямом смысле слова. Начался сильный шторм, и «Бетси» легла в дрейф на целых шесть дней. Бессребреник проклинал все на свете — разбушевавшаяся стихия могла помешать выполнению обязательств. Ему хотелось быть уже в Нью-Йорке и подготовиться к уходу из жизни. Претила мысль, что придется торопиться, бежать не помня себя, не имея возможности предупредить всех в «Космополитене», влететь на последнем дыхании и в последнюю минуту в зал, чтобы пустить себе пулю в лоб. Глупо!