Гамарджоба, панове!

Наш тентованный ГАЗ-66-ой ехал медленно, объезжая воронки и выбоины на дороге. В кузове, кроме нашей группы, находился «деликатный» груз. В госпиталь везли, завёрнутые в плащ-палатки, мёртвые тела двух наших погибших товарищей. А в кабине грузовика полулежал раненый в голову и шею Саня, дублёр корректировщика Михая. От постоянной тряски, край плащ-палатки съезжал с головы одного из убитых, обнажая обезображенное маской смерти молодое веснушчатое лицо. И каждый раз Пуля съёживался, прятал свою голову у меня за спиной, а я наклонялся и поправлял край прорезиненного «савана». Убитый парнишка был приятелем нашего Пули. Антохой его звали.

В семнадцать лет тяжело воспринимается слово «был» в невозвратно прошедшем времени. Тем более, когда ещё вчера сидели на одном ящике из-под патронов, смеялись и, обжигаясь, хлебали уху, надеясь на добавку. Вечером вместе, открыв рты, слушали бывалых мужиков, травящих байки за взрослую жизнь. А потом спали рядом, натянув по самые уши одну на двоих плащ-палатку.

А потом был бой! И лежит сейчас мальчишка — Антоха, качая мёртвой головой на ухабах и выбоинах, под той самой плащ-палаткой, убитый метким выстрелом в лицо с веснушками украинским дядькой-снайпером. Он был десятым подтверждённым «сепаром» на его счету. Должны деньгу отвалить, а может даже медальку дать. Ох, как же будет гордиться своим батькой где-то там, в Закарпатье, его единственный сын одиннадцатиклассник Антоха…

В пгт Александровка нас забросили к полудню. Здесь располагался штаб «котовцев», то есть нашего батальона. ГАЗон повернул на Донецк, по пути прихватив ещё одного «200-го» и двух «300-ых», с сопровождающим санитаром. Найти штаб батальона было проще простого. Нам сказали:

— Ищите клуб!

Небольшой, но с обязательными облупленными колоннами и стенами клуб, построенный, конечно, ещё при Союзе, находился в центре посёлка городского типа. Мы с Кирпичом остались посмотреть, как «глубоко затягивается импортной сигаретой» в курилке Пуля, а Дед пошёл разузнать обстановку. Обстановочка, видно, была так себе, потому, что Дед вернулся очень скоро с обрывком бумаги в руке. Это был адрес нашего расквартирования. По пути Дед рассказал, что после обеда в штабе наш ротный собирает командиров трёх разведгрупп на совещание. В это время там был и мой знакомый — Михалыч, который сказал Деду:

— И этот твой… Писатель пусть приходит. Ему интересно будет.

— Нос, что ли?

— Какой нос? — не понял Михалыч.

— Ну, наш москвич. Нос он теперь, — терпеливо пояснил Дед.

— Хорошо не Ухо, — усмехнулся Михалыч, — Нос, так Нос. С ним приходи.

Я был страшно рад видеть Михалыча. Вроде и время то прошло всего ничего, а увидел и на душе потеплело. Долго тряс его руку, извинялся, что не звонил и обещал исправиться. Оказывается, он был в курсе событий на блокпосту Виригина. Ну да! Не каждый день танкам «башни сносит»!

В небольшом кабинете клуба, с портретом Тараса Григорьевича в вышиванке на стене, нас было семеро. На столе лежала карта Донецкой области с прилегающими соседними районами образца УССР. Правда, карта была жирно изрисована фломастерами и истыкана флажками, показывающими где «они» наступают и где «мы» обороняемся. Поздоровались. Ротный немного «передержал» мою руку, но рассмотрев мою рожу, не до конца отмытую от пороховых газов, удовлетворённо улыбнулся. Докладывал Михалыч. Сначала это было похоже на политинформацию и «захотелось на воздух», но очень скоро я услышал такое, что был вынужден быстро включить на запись свой диктофон.

— Все, наверное, помнят информацию, как во время чеченских войн, из всех щелей на территорию России полезли так называемые «добровольцы». Африканские и азиатские арабы, наши бывшие братья по Союзу: татары, айзера, таджики. Ну и конечно, прибалты. А куда без «белой» кости? Кто, якобы, единоверцам помогать, а кто откровенно за «долярами». Нет, мы не скрываем, что нашим молодым республикам помогают. И не только продовольствием и товарами первой необходимости. Есть и добровольцы, приехавшие к нам на помощь практически со всех континентов. Мы, не скрывая, о них говорим, пишем, показываем. В большинстве случаев, к сожалению, это не носит массовый характер. ДНР справляется с военными задачами собственными силами. А что делает Украина? Вернее, что делают с Украиной?

По нашим разведданным в настоящее время только на её территории находится шесть учебно-тренировочных баз, где обучение ведут иностранные инструкторы стран НАТО. Мало того, офицерский состав проходит переподготовку и обучение на базах НАТО в Западной Европе и Штатах. Но и это ещё не всё. Наверное, слышали об официально заявленных чеченских батальонах и о «грузинском легионе»? Правда, они малочисленны и вряд ли повлияют на обстановку на линии соприкосновения. Появились и начали действовать частные военные компании из Польши, Прибалтики и даже из скандинавских стран.

— Поляки есть точно! Сам слышал, — не выдержал один из командиров групп.