Гамбит Королевы

Когда приходит король, Екатерина почтительно слушает его, крепко сжав губы, чтобы ненароком не высказать своего мнения, жеманничает, заискивает, улыбается, соглашается и стойко переносит ночные истязания в огромной кровати под взглядами резных гаргулий, наблюдающих за ее позорными ухищрениями. Генрих доволен женой, хотя болезнь, лишающая его возможности охотиться, постепенно сказывается на настроении. Тем не менее пока он счастлив кротости своей милой Екатерины и осыпает ее роскошными дарами.

Несмотря на внешнюю безмятежность, в душе у Екатерины бушует буря, причиной чему Томас Сеймур, который встречается ей повсюду: в галерее, в садах, на прогулках в парке. То и дело она ловит краешком глаза колыхание его пера, блеск переливчатого атласа, каштановую бороду, отросшую за время отсутствия при дворе. Взглянуть прямо Екатерина не решается, страшась той бездны, в которую может упасть.

Сеймур и Уильям снова сделались не разлей вода, и порой у Екатерины создается впечатление, что они ее преследуют. Она натыкается на эту неразлучную парочку везде — в уголках, у окна, в коридорах. Сердце изнывает от тоски: Екатерина все бы отдала, чтобы поменяться с братом местами — не быть королевой, не быть даже женщиной, лишь бы сидеть бок о бок с Томасом. Этого было бы достаточно.

Сила чувств пугает ее саму, и трудно поверить, что это неистовое желание не отражается на лице. Думать о Томасе, о страсти, о неслучившемся нельзя, и Екатерина не поднимает глаз, потому что они выдадут ее первыми.

* * *

От горьких мыслей отвлекает Дот. В знак благодарности Екатерина велела переделать для нее усадьбу на юго-западе, однако понимает, что куда больше всех усадеб мира Дот интересует Уильям Сэвидж. Их воссоединение доставило Екатерине большую радость: забыв обо всем, они бросились друг другу в объятия, а потом Уильям упал на колени и умолял о разрешении объясниться.

— Точка моя, я знаю, что по моей вине ты страдала, и раскаиваюсь в этом до глубины души!

— Не нужно, — откликнулась Дот. — Я давно простила тебя, Уильям, потому что за последние месяцы многое поняла о жизни.

— Я стыжусь, что не рассказал тебе о жене. Я скрыл правду, потому что боялся: узнав, ты не позволишь мне быть рядом, а это было бы невыносимо. Мы поженились совсем молодыми, и вскоре после свадьбы я получил службу при дворе, так что мы остались почти незнакомцами… Я совершил глупость и…

Дот прижала палец к его губам и прошептала:

— Тсс… — А потом спросила, глядя ему в глаза: — Где же теперь твоя жена?

— Год назад она скончалась.

— Мне жаль… жаль ее.

Теперь Дот стала прежней, и это доставляет Екатерине огромную радость. Ради Дот — и ради того чтобы отвлечься от мыслей о Томасе, — она готова на что угодно, поэтому вызывает Уильяма Сэвиджа в свои личные покои и спрашивает:

— Не задумывались ли вы о том, чтобы жениться снова?

По его лицу пробегает тень, в глазах читаются печаль и смирение.

— Если бы я приказала вам жениться, вы бы согласились?

Уильям мнется, краснеет, бормочет:

— Если бы вы приказали… — Наконец он решается на откровенность: — Я бы не хотел жениться вновь, мадам.

— Вот как?

Екатерина не думала его дразнить, однако не может удержаться, понимая, сколько счастья доставит ему приказ.

— Я влюблен, — честно признается Уильям, — однако этот брак невозможен. У нас слишком разное…

— Довольно, Уильям. — И Екатерина успокаивающе кладет руку ему на плечо. — Та, на ком я хочу вас женить, — Дороти Фаунтин.

На лице Уильяма расцветает счастливая улыбка.

— На моей Дот!.. Вы позволите!.. У меня нет слов…

— Да, я позволю. Ничто не доставит мне большего удовольствия.

— Мадам, я… я…

Он опускается на одно колено и целует ей руку с жаром, который выдает его мысли о Дот.

— Однако вы должны поступить так, как я велю.

— Все, что вам будет угодно!

— Во-первых, если я узнаю, что по вашей вине Дот вновь страдает, я повешу вас, Уильям Сэвидж, и скормлю ваше сердце псам. Я запрещаю вам причинять ей боль!

Он кивает с серьезностью, с какой клянутся перед Господом.

— Во-вторых, вы сделаете ей предложение наедине, и никто не должен об этом знать. Я не хочу, чтобы в дело вмешались мои фрейлины, поскольку некоторые из них не одобрят этого брака. Вашим родным я напишу сама. Вряд ли они будут возражать против желания королевы.

Уайтхолльский дворец, Лондон, ноябрь 1546 года

Дот больше не спит на выдвижной кровати в покоях королевы и не коротает ночи под дверью спальни во время визитов короля (которые, впрочем, случаются все реже). За это отвечают другие, а Дот теперь замужняя женщина. Порой она больно щиплет себя за руку, чтобы убедиться — это не сон, она, простая Дот Фаунтин, действительно вышла замуж за человека, который сочиняет стихи и играет на верджинеле, а на пальце у нее кольцо, подаренное королевой. Вот уж действительно счастливый конец!