Гамбит Королевы

— Фу! Тогда ты бери Большого Барни!

И они снова хохочут, потому что Большой Барни — придурковатый золотарь.

— Хотела бы я тоже служить знатной даме, а не скрести с утра до ночи проклятые кастрюли! — вздыхает Бетти.

Однако обе понимают, что Бетти не годится в горничные — слишком она груба и несдержанна на язык. Правда, в душе Дот немного ей завидует: ведь она может каждую ночь спать с кухонными парнями. Дот тоже хотелось бы попробовать хоть разок — не просто поцеловаться, как с Гарри Дентом, и не потискать друг друга, как с Джетро, а по-настоящему. Однако приходится довольствоваться невинными мечтами о Уильяме Сэвидже. Не исключено, что однажды он все-таки поднимет голову от своих книг и улыбнется ей, а она улыбнется в ответ. От одной этой мысли теплеет в груди.

— Ладно, леди Латимер меня хватится. — Дот встает и отряхивает платье от сена. — В волосах нет?

Бетти вытаскивает соломинки из ее чепца. Дот спускается по лестнице, снова отряхивается, берет под мышку медный таз и возвращается в покои Екатерины.

* * *

Маргарита поднимает голову от мотков шелковых вышивальных нитей.

— А вот и Дот! Где ты была? Матушка хочет, чтобы ты затопила камин.

— Камин — в июле?

— Так пожелал король.

— Король?

— Он сейчас там с ней.

— Там?! — Дот, вытаращив глаза, указывает на дверь. — Разве ж я могу…

Неожиданно она чувствует себя очень маленькой. Дот почти ничего не боится на этом свете, однако мысль о том, чтобы встретиться с королем, вызывает у нее тошноту.

Маргарита наматывает зеленую нитку на ладонь, аккуратно перевязывает посередине и кладет в корзину для шитья. Рядом лежит кусок ткани, натянутый на пяльцы. Узор для вышивания уже нанесен, и Дот, даже не умея читать, понимает, что это переплетенные латинские инициалы «H» и «K» — Генрих и Екатерина.

— Жаль, что нельзя повернуть время вспять, — вздыхает Маргарита, и по ее лицу пробегает тень. Наверное, она пытается вспомнить, когда в последний раз все было просто и куда пришлось бы поворачивать стрелку часов.

— Все не так уж плохо! — утешает Дот. — Кругом такая роскошь, а ваша матушка скоро станет королевой.

Тут же вспоминаются две другие королевы, которых тоже звали Екатеринами. Что-то сталось с инициалами, которые вышивали к их свадьбе?..

— Что же тут хорошего? — фыркает Маргарита.

Как-то раз Екатерина сказала, что Маргарита — пессимистка. Дот тогда пришлось спрашивать, что это значит. Быть пессимисткой нелегко. Впрочем, чего еще и ждать, когда с тобой случается такое, как в Снейпе.

— Займись камином, — напоминает Маргарита и удивленно приподнимает брови, заметив в переднике Дот соломинку.

— Это не то, что вы подумали, — поспешно оправдывается Дот.

— Мне все равно, — пожимает плечами Маргарита. — Ведерко с углем там.

— С углем? — озадаченно переспрашивает Дот.

— Король предпочитает уголь. В тепле у него меньше болит нога.

Должно быть, страх написан у Дот на лице, потому что Маргарита добавляет:

— Не волнуйся. Просто сделай глубокий реверанс и ничего не говори. Скорее всего, он вообще не обратит на тебя внимания.

Дот не знает, как выглядит король, — не видела его даже издалека, хотя столько времени провела во дворце. Она представляет его, как на гравюрах, где он величественно стоит, широко расставив ноги и подняв голову, словно ничто в мире ему не страшно.

— Привыкай, — советует Маргарита. — Через несколько дней она станет его женой.

Дот берет ведерко, трутницу, каминную метелку и, глубоко вздохнув, стучится в дверь внутренних покоев.

— Войдите, — откликается негромкий голос Екатерины.

Дот поднимает щеколду и толкает тяжелую дверь плечом. Ведерко с углем звякает, Дот, краснея, бормочет извинения и опускается на колени. Екатерина и король сидят у окна — она на скамеечке, он на деревянном стуле. Его нога лежит у нее на коленях. К великому облегчению Дот, король не смотрит, кто вошел, и даже не прерывает разговора — будто ее и вовсе не существует. Екатерина с улыбкой кивает и жестом приказывает встать.

Раскладывая уголь в камине, Дот поглядывает на странную пару. Огромная рука короля покоится на колене Екатерины. Хотя он и на короля-то не похож — просто обрюзглый старик, совсем не величественный, и Екатерина годится ему в дочки или племянницы.

Раньше Дот никогда не топила камин углем, но совета спросить не у кого, поэтому она кладет побольше растопки и надеется на лучшее. Вытерев перепачканные углем руки о передник (хорошо еще, если лицо не измазано!), она берется за огниво.

Все это время король продолжает говорить.

— Порой я гадаю, Кит, на что похожа обычная жизнь…

Оглянувшись, Дот видит, как Екатерина гладит его по бороде. Трут загорается от искры, Дот раздувает огонь и бросает трут в камин, прислушиваясь к утробному голосу короля.

— …жизнь, в которой люди не стараются говорить мне только то, что я, по их мнению, хочу услышать.

— Гарри… — начинает Екатерина, и Дот удивляется, что кто-то может называть короля таким обыкновенным именем. — Возможно, люди стараются вам угодить, потому что боятся.

Король ерзает в кресле, и оно громко стонет под его тушей.