Ганг, твои воды замутились. Три брата

— Мама! — закричал он, увидев выходившую из своей комнаты с чашкой в руках Ситу. — Мамочка!

— Нарендер! — она бросилась к нему, расплескивая какую-то жидкость из накренившейся чашки. — Как ты? Как доехал? Не заболел? Устал?

— Не слишком ли много вопросов сразу, — улыбнулся он, обнимая ее. — На все отвечу, а теперь скажи, где бабушка?

Сита почувствовала, как ее чуть кольнула застарелая ревность: все дети, вернувшись после долгого отсутствия, ищут мать, а Нарендер — свою любимую бабушку. Но, впрочем, Сита знала, почему так вышло, и не могла ни в чем упрекнуть ни его, ни Деви.

— Я здесь! — раздался снизу счастливый голос, и Нарендер, свесившись через мраморные перила, увидел, что Деви ждет его у подножия лестницы, вынырнув откуда-то на своей быстроходной коляске.

Прыгая через три ступеньки, он спустился к ней и, прижавшись на мгновенье, принялся от избытка чувств кружить ее экипаж.

— Хватит! Хватит, полоумный! — закричала Деви. — Что ты делаешь?! Я сейчас упаду!

— Да кто ж тебе даст упасть, пока я жив?! — удивленно воскликнул внук. — Ты на это даже не рассчитывай. Как я скучал по тебе!

— А по мне ты, конечно, скучал далеко не так сильно, — вышел из кабинета отец. — Я вряд ли могу рассчитывать на такое бурное чувство, но…

— Ошибаешься, — перебил его Нарендер, любивший сейчас целый свет. — Я очень рад тебя видеть.

Он подошел к отцу и низко поклонился, коснувшись руками его стоп. Джави не мог не почувствовать, что его порыв был искренним. Это так взволновало его, что он не знал, что сказать сыну, и покраснел, боясь, что все заметят его растерянность.

Но всеобщее внимание было приковано к Нарендеру, радующемуся, как ребенок.

— Мы ждали тебя завтра, мой мальчик, не все успели сделать к твоему приезду, — извиняющимся тоном произнесла Сита.

— Так может, мне уйти и переночевать на вокзале, чтобы увидеть вас утром в полном блеске? — рассмеялся сын. — Неплохая идея!

— Плохая, — обиженно сказала бабушка. — Ты что, не замечаешь, как украшен дом?

— Только слепой не заметил бы всех этих гирлянд, фонариков и шелковых пологов. Можно подумать, вы встречаете не меня, а королеву Британии, — удивился Нарендер, разглядывая праздничную пышность убранства холла. — Что, так сильно соскучились?

— Ты слишком самонадеян, — не удержался и вставил в своей обычной манере Джави. — Повод для всего этого отнюдь не твое возвращение. Хотя, конечно, мы все ужасно рады, — добавил он неожиданно, спохватившись, что говорит с сыном не слишком дружелюбно, и стараясь загладить впечатление, которое могли произвести его случайно вырвавшиеся слова.

Но Нарендер не придал им особого значения, он весь был поглощен своей радостью от встречи с домом и бабушкой.

— Сейчас ты получишь то, о чем меня просила, — пообещал он. — Эй, кто-нибудь, принесите-ка серебряный сосуд — он в моей сумке.

Несколько слуг из тех, что толпились в дверях, разглядывая молодого господина, вернувшегося, наконец, из своих странствий, бросились исполнять его просьбу.

— Мне столько нужно тебе рассказать, — покачал Нарендер головой, обращаясь к бабушке. — Ты будешь очень удивлена, когда все узнаешь. Со мной приключились удивительные вещи…

— Нет уж, дорогой, сначала я, — остановила его Деви. — Возраст, отбирая почти все, оставляет некоторые преимущества — в частности, право говорить первой. Я его торжественно требую! — шутливо произнесла она.

— С неохотой подчиняюсь, — склонился Нарендер. — Но только потому, что ты выглядишь семнадцатилетней девчонкой — женщинам старше этого возраста я ничего не уступаю.

— Скоро будешь уступать одной, лет этак двадцати двух, — пообещала Деви. — Радуйся, мой мальчик, скоро ты станешь мужем.

— Что? — не понял Нарендер. — Ты имеешь в виду посвящение в рыцари, что ли?

— Какой ты глупый, совсем мальчишка — одни рыцарские сказки на уме, — погрозила ему пальцем бабушка. — Я говорю о свадьбе! А завтра в этом доме — помолвка.

— Чья? — Нарендер оглянулся, как бы пытаясь прочесть по лицам присутствующих, что зародившиеся у него подозрения беспочвенны.

Все заговорщически улыбались, пугая его этим еще больше, а из-за спины матери неожиданно вышла Ратха с пылающим от смущения лицом. Сита обняла ее и прижала к себе.

— Моя? — с ужасом спросил Нарендер, еще надеясь, что это окажется нелепой ошибкой.

— А чья же еще? — торжествующе спросила бабушка. — Конечно, твоя с этой прелестной девушкой, от которой ты наверняка давно уже без ума.

Нарендер посмотрел на невесту взглядом, полным ужаса. Если бы Ратха подняла на него глаза, она сразу поняла бы, какое отвращение внушает ему мысль о помолвке. Но она не рискнула сделать это, вконец смущенная моментом. Ее раскрасневшееся лицо было прекрасно, но от этого Нарендеру стало еще хуже. Если бы ее не было сейчас здесь, он закричал бы во все горло, протестуя против нелепой мысли женить его на нелюбимой девушке. Но сделать это при ней? Нанести ей такое чудовищное оскорбление было выше его сил. «Только бы удержаться, не застонать от резкой боли, не выдать своего смятения! — молился он про себя. — Только бы вынести все это до той минуты, когда Ратха покинет их дом!»