Гарри Поттер и Дары Смерти

— В «Стонущих стенах»? — сказал Гарри. — Туда никто не ходит.

— Но Снэйп знает, как туда попасть, не будет ли это малость рискованно?

— Дамблдор доверял Снэйпу, — напомнил Гарри.

— Не настолько, чтобы сказать ему о подмене меча, — отметила Эрмиона.

— Ага, правда, — сказал Гарри. Ему стало ещё радостнее при мысли, что Дамблдор хоть чуть-чуть, но в чём-то всё-таки не доверял Снэйпу. — Значит, тогда он должен был спрятать меч подальше от Хогсмида, так? Рон, как ты думаешь? Рон?

Гарри посмотрел вокруг. На какое-то ошеломляющее мгновение ему показалось, что Рон вышел из палатки, потом он понял, что Рон лежит в тени, на двухярусной кровати, какой-то оцепеневший и неузнаваемый.

— А, вспомнили обо мне, значит? — сказал он.

— Что?

Рон фыркнул, продолжая глядеть на внутреннюю сторону верхней койки:

— Продолжайте на пару. Зачем вам я — удовольствие портить?

Сбитый с толку, Гарри посмотрел на Эрмиону, ища помощи, но та выглядела такой же непонимающей, как он.

— Что случилось? — спросил Гарри.

Случилось? Ничего не случилось, — сказал Рон, по-прежнему отказываясь смотреть на Гарри. — С вами, во всяком случае.

На брезент у них над головами что-то несколько раз шлепнуло. Начинался дождь.

— Ну, с тобой точно что-то случилось, — сказал Гарри. — Давай выкладывай.

Рон спустил свои длинные ноги с койки и сел. У него был необычный, очень решительный вид.

— Хорошо, выложу. Только не жди, что я буду скакать туда-сюда по палатке оттого, что появилась ещё одна чёртова штука, которую надо отыскать. Просто добавь её к списку того, о чём ты не знаешь.

— Я не знаю? — повторил Гарри. — Я не знаю?

Шлёп, шлёп, шлёп. Дождь сыпал всё сильнее и сильнее; он стучал по устланному опавшей листвой берегу и по реке, журчавшей во тьме. Страх погасил ликование Гарри: Рон высказывал те самые мысли, которые Гарри в нём подозревал и которых боялся.

— Не скажи, что я тут всякого не хватил, — продолжил Рон, — сам знаешь, и рука покромсанная, и жрать нечего, и задница каждую ночь мёрзнет. Я только надеялся, понимаешь, что за все эти недели мотания туда-сюда мы хоть чего-то достигли.

— Рон, — сказала Эрмиона, но так тихо, что Рон смог притвориться, что за громкой дробью дождя по палатке он её не расслышал.

— Я думал, ты знаешь, на что пошёл, — сказал Гарри.

— Ага, я тоже так думал.

— Ну и так что не бьёт с твоими ожиданиями? — спросил Гарри; злость пришла ему на помощь. — Ты что думал, мы будем ночевать в пятиздвёздочных гостиницах? Каждый день находить по Разделённой Сути? Рассчитывал на Рождество вернуться к мамочке?

— Мы думали, ты знаешь, чего делаешь! — заорал Рон, вскакивая, и его слова были для Гарри как острые ножи. — Мы думали, Дамблдор сказал тебе, чего делать, мы думали, у тебя есть настоящий план!

— Рон! — сказала Эрмиона; на этот раз её голос был ясно слышен сквозь грохот дождя по палатке, но Рон не обратил на неё внимания.

— Раз так, то, извини, должен тебя разочаровать, — сказал Гарри; он говорил совершенно спокойно, хотя чувствовал себя опустошённым. — Я был честен с тобой с самого начала. Говорил тебе всё, что Дамблдор говорил мне. И — на случай, если ты позабыл — одну Разделённую Суть мы нашли…

— Ага, и знаем, как разделаться с ней, не больше, чем как найти остальные — то есть никак, если другими словами.

— Сними медальон Рон, — сказала Эрмиона, необычно высоким голосом. — Пожалуйста, сними его. Ты бы не говорил так, если бы не носил его целый день.

— Не, говорил бы, — заявил Гарри; ему не хотелось искать оправданий для Рона. — Думаешь, я не заметил, как вы вдвоём шептались за моей спиной? Думаешь, я не догадался, о чём таком вы думаете?

— Гарри, мы не…

— Да не ври! — накинулся Рон на Эрмиону. — Ты тоже говорила, что разочарована, тоже говорила, что думала — он знает больше, что делать, чем…

— Я не говорила такого, Гарри, не говорила! — закричала Эрмиона.

Дождь барабанил по палатке, слёзы текли по щекам Эрмионы, и совсем недавнее воодушевление исчезло, словно его никогда и не было — мимолётный фейерверк, который сгорел и погас, оставив темноту, сырость и холод. Меч Гриффиндора лежал спрятанный невесть где, а здесь, в палатке, было трое подростков, которые если и достигли чего — так это лишь того, что пока оставались в живых.

— Тогда почему ты торчишь здесь? — спросил Гарри у Рона.

— Сам не знаю, — заявил Рон.

— Тогда — ступай домой.

— А что, и пойду! — заорал Рон, и шагнул к Гарри, который перед ним не отступил. — Не слышал, что говорили о моей сестре? Но ты ни хрена не озаботился, это ж только Запретный Лес, Гарри-который-встречал-и-покруче-Поттеру всё равно, что там с ней было… ну, а мне не всё равно, все эти гигантские пауки и прочая бредятина…

— Ну что я могу сказать — она ж была не одна, с ними был Хагрид…

— Ага, я заметил, что тебя это не качало. А как насчёт прочих моих родных? «Висли ведь не нужно, чтобы ещё кого-то из их детей покалечили»?

— Да, я…

— Не озаботился, что это значит?