Гарри Поттер и Дары Смерти

— Моя мать дружила со старухой Бэгшот, — весело сообщила тётушка. — Батильда ей рассказала, а я подслушивала под дверью. Потасовка у гроба! Аберфорс кричал, что это Альбус виноват в смерти Арианы, а потом двинул ему по физиономии. Батильда говорила, Альбус даже не пытался защищаться — что само по себе подозрительно. На дуэли он бы со связанными руками развеял Аберфорса в прах.

Тётушка снова потянулась за шампанским. Воспоминания о былых скандалах, похоже, взбодрили её не меньше, чем удручили Дожа. Гарри не понимал, что думать, чьим словам верить. Он хотел знать правду. А Дож лишь бубнил, что Ариана болела. С другой стороны, Гарри не мог представить, чтобы Думбльдор закрывал глаза на бесчинство в собственном доме... И всё же история ужасно странная.

— Я ещё вот что скажу. — Мюриэль осушила очередной кубок и тихо икнула. — Я так думаю, Батильда всё выложила Рите Вритер. По намёкам в интервью ясно. Свидетель, близкий семье Думбльдора. Батильда жила рядом — всё сходится!

— Она бы не стала откровенничать с Ритой Вритер, — прошептал Дож.

— Батильда Бэгшот, автор «Истории магии»? — удивился Гарри.

Это имя стояло на обложке школьного учебника — правда, нельзя сказать, чтобы Гарри уж очень усердно его штудировал.

— Да. — Дож ухватился за его вопрос, как утопающий за соломинку. — Она один из самых одарённых историков нашего времени и давний друг Альбуса.

— И, говорят, в последнее время совсем того, — радостно вставила тётушка Мюриэль.

— Если так, со стороны Риты тем более низко пользоваться её состоянием, — заявил Дож. — А Батильдиным свидетельствам нельзя доверять.

— Есть способы восстановить утраченные воспоминания, и, думаю, все они Рите известны, — сказала Мюриэль. — Но даже если Батильда окончательно спятила, у неё наверняка остались старые фотографии, а может, и письма. Она дружила с Думбльдорами многие годы... Ради одного этого стоило наведаться в Годрикову Лощину.

Гарри, который как раз глотнул усладэля, поперхнулся и закашлял, глядя на Мюриэль слезящимися глазами. Дож захлопал его по спине. Вновь обретя дар речи, Гарри спросил:

— Батильда Бэгшот живёт в Годриковой Лощине?

— Да, уже целую вечность! Семья Думбльдора переехала туда, когда посадили Персиваля. Батильда была их соседкой.

— Думбльдоры жили в Годриковой Лощине?

— Да, Барри, я ведь сказала, — раздражённо бросила тётушка.

У Гарри внутри всё словно опустело: ни разу за шесть лет Думбльдор не упомянул, что они оба жили и потеряли близких в Годриковой Лощине. Почему? Может, Лили и Джеймс похоронены рядом с матерью и сестрой Думбльдора? Навещал ли он их и, если бывал на кладбище, проходил ли мимо могил родителей Гарри? Думбльдор никогда об этом не говорил. Не удосужился...

Почему это так важно? Гарри не мог объяснить даже самому себе, но чувствовал: умалчивать о том, что их связывает, было равносильно лжи. Он остекленело смотрел перед собой и не видел ничего, даже Гермионы, вынырнувшей из толпы. Он заметил её, лишь когда она поставила рядом стул.

— Всё, не могу больше танцевать, — тяжело дыша, объявила она, сняла туфельку и принялась разминать ступню. — Рон пошёл за усладэлем. Кстати, странно: я сейчас видела, как Виктор бросился прочь от отца Луны. Весь такой возмущённый. Кажется, они спорили. — Она внимательно посмотрела на Гарри и, понизив голос, спросила: — Слушай, с тобой всё в порядке?

Тот не знал, с чего и начать, но тут стало не до разговоров — нечто огромное, серебристое прорвалось сквозь навес над танцполом, и крупная рысь, поблескивая, изящно приземлилась среди танцующих. Все повернулись к ней; несколько ближних пар нелепо застыли на полушаге. Заступник широко открыл рот и басом Кингсли Кандальера громко, размеренно сказал:

— Министерство пало. Скримджер убит. Они идут.

Глава девятая. Укрытие

Всё происходило как в тумане, как в замедленной съёмке. Гарри и Гермиона вскочили, выхватили палочки. Многие гости не успели осознать, что происходит; кое-кто ещё оборачивался к серебряной рыси, когда она уже исчезла. Оттуда, где она стояла, кругами расходилось ледяное молчание. Затем кто-то закричал.

Гарри и Гермиона бросились в гущу перепуганных людей. Гости в ужасе разбегались, дезаппарировали. Защитные чары над «Гнездом» рухнули.

— Рон! — закричала Гермиона. — Рон, ты где?

Они пробирались через танцпол, когда Гарри увидел в толпе фигуры в плащах и масках, а затем — Люпина и Бомс, поднимающих палочки; их крик: «Протего!» повсюду отозвался эхом...

— Рон! Рон! — чуть не плача, звала Гермиона, пока они с Гарри проталкивались сквозь мешанину обезумевших от страха людей. Гарри схватил Гермиону за руку, чтобы не разлучиться, и тут над их головами пролетела вспышка — хорошо, если защитное заклинание, а не что похуже...