Гарри Поттер и Орден Феникса

   Через пару мгновений он вспомнил. Сириус вручил ему эту вещицу перед самым его отъездом из особняка на Площади Лихогнилль. Воспользуйся этим, если тебе понадобится моя помощь, обещаешь?

   Гарри сел на кровать и развернул сверток. Оттуда выпало маленькое квадратное зеркальце. Оно казалось очень старым и было подернуто слоем вековой грязи. Поднеся зеркальце к лицу, он не увидел ничего, кроме собственного отражения.

   Он перевернул зеркальце и на оборотной стороне увидел оставленное Сириусом послание.

Это двунаправленное зеркало, и вторая его половина находится у меня. Если возникнет необходимость со мной связаться, назови мое имя, глядя в зеркало. Твое отражение появится в моей половине, и мы сможем поговорить. Мы с Джеймсом всегда использовали эти зеркала, когда нас отправляли отрабатывать наказания в разные места.

   Сердце Гарри учащенно забилось. Он вспомнил, как четыре года назад видел в зеркале Аб’лом своих давно ушедших из жизни родителей. А теперь у него появилась возможность снова поговорить с Сириусом, и он не станет это откладывать в долгий ящик! Кто бы сомневался…

   Он огляделся по сторонам – удостовериться, что он в спальне один и ему никто не помешает. Затем, сосредоточившись на зеркале, он дрожащими руками поднес его к лицу и проговорил громко и членораздельно: «Сириус». Дыхание затуманило зеркальную поверхность. Едва не задыхаясь от волнения, он приблизил зеркало к себе, но глаза, глядевшие на него сквозь затуманенное стекло, бесспорно, были его собственными.

   Гарри протер поверхность зеркала и громко проговорил, отчеканивая каждый слог: «Сириус Блэк!»

   Эхо разнесло его голос по пустой спальне, однако ничего не произошло. Смотревшее на него вконец расстроенное лицо, безусловно, принадлежало ему самому…

   У Сириуса не было с собой второй половины зеркала, когда он исчез в арке, тихо прошептал ему внутренний голос. Потому-то система и не работает.

   На мгновение Гарри застыл в неподвижности, а затем с силой швырнул зеркало обратно в сундук, и оно разбилось. Целую минуту – восхитительную минуту! – его согревала вера в то, что он снова увидит Сириуса и поговорит с ним…

   Горькое разочарование раскаленным углем жгло горло. Он поднялся и начал беспорядочно кидать свои вещи в сундук поверх разбитого зеркала.

   Внезапно ему в голову пришла идея… какое там зеркало… эта идея была более значимой, более грандиозной… Почему же он раньше об этом не подумал? Почему ни разу не поинтересовался?

   Через секунду он уже несся вниз по винтовой лестнице, налетая на стены и не замечая этого. В несколько прыжков преодолев общую гостиную и проскочив сквозь отверстие за портретом, он помчался по коридору, игнорируя летевшие ему вслед увещевания Дородной Дамы:

   - Банкет-то вот-вот начнется – гляди, как бы не опоздать!

   Но Гарри туда и не собирался…

   Почему всегда так бывает: в замке, где водятся привидения, невозможно ни одного отыскать, когда тебе это так нужно…

   Гарри носился по лестницам и коридорам, но ему не встретилось ни одной души, ни из здравствующих, ни из упокоенных. Ясно, что все уже отправились в Большой зал. У кабинета заклинаний он остановился, тяжело дыша и с тоской думая о том, что придется дожидаться окончания банкета…

   Он уже совсем было попрощался с надеждой, как вдруг в противоположном конце коридора продрейфовал чей-то прозрачный силуэт.

   - Эй! Эй, Ник! НИК!

   Из стены показалась опасно вихляющаяся на плечах голова сэра Николаса де Мимси-Порпингтона в экстравагантной шляпе с пером.

   - Добрый вечер, - с улыбкой приветствовал он Гарри, полностью выплывая из стены. - Стало быть, не я один в числе опоздавших на праздник жизни. Впрочем, - вздохнул он, - между нами есть определенная разница…

   - Ник, могу я задать тебе один вопрос?

   По лицу Почти Обезглавленного Ника скользнуло загадочное выражение, и он начал поправлять пышный гофрированный воротник, оттягивая его пальцем от шеи – для того, видимо, чтобы дать себе некоторое время обдумать ответ. Он остановился лишь тогда, когда над его недоотрубленной головой нависла угроза полного отделения от туловища.

   - Э… прямо сейчас, Гарри? – спросил Ник в некотором смятении. – А это не может подождать до окончания банкета?

   - Не может… прошу тебя, Ник, - настаивал Гарри. – Мне очень важно поговорить с тобой. Давай зайдем сюда.

   Гарри распахнул дверь ближайшего класса, и Почти Обезглавленный Ник обреченно вздохнул.

   - Ну, так и быть, - наконец уступил он. – Не стану делать вид, что ничего подобного не ждал.

   Гарри учтиво придержал для Ника дверь, но тот вплыл в кабинет прямо сквозь стену.

   - О чем это ты? – спросил Гарри, закрывая дверь.