Гарри Поттер и Реликвии Смерти

За скепсисом и гневом Гарри разобрал в ее голосе струнку гордости, и в нем поднялось чувство признательности к Минерве МакГонагалл.

— Нам сказали, что он может прийти сюда! — заявил Кэрроу. — Не знаю почему, мало ли?

Профессор МакГонагалл встала, и взгляд ее маленьких глаз прочесал комнату. Дважды он проходил через то место, где стояли Гарри и Луна.

— Мы сможем спихнуть это на детей, — произнес Амикус, его свинячье лицо внезапно приобрело хитрое выражение. — Да, так мы и сделаем. Мы скажем, что дети напали на Алекто, вот эти наверху, — он поднял взгляд на звездный потолок, в сторону спален, — и мы скажем, что они заставили ее нажать на Знак, и поэтому была ложная тревога… их он и накажет. Парой щенков больше, парой меньше, какая разница?

— Разница всего лишь между правдой и ложью, смелостью и трусостью, — побледнев, ответила профессор МакГонагалл, — короче говоря, разница, которую вы с вашей сестрой никогда не могли понять. Но позвольте мне прояснить для вас одну вещь. Вы не будете сваливать ваши многочисленные проявления некомпетентности на студентов Хогвартса. Я не допущу этого.

— Простите?

Амикус шел вперед, пока не оказался в оскорбительной близости от профессора МакГонагалл, его лицо было в считанных дюймах от ее. Она не попятилась, но смотрела на него сверху вниз, как будто перед ней было что-то отвратительное, прилипшее к стульчаку унитаза.

— Не имеет значения, что ты допустишь, Минерва МакГонагалл. Твое время вышло. Мы теперь здесь главные, и ты прикроешь меня, или ты заплатишь.

И он плюнул ей в лицо.

Гарри стянул с себя плащ, поднял волшебную палочку и произнес:

— Ты не должен был этого делать.

Едва Амикус развернулся, как Гарри крикнул: «Crucio!»

Упивающийся Смертью взмыл в воздух. Вися в воздухе, он корчился, словно утопающий, молотя руками и воя от боли, а потом с хрустом и стеклянным звоном врезался в дверцу книжного шкафа и рухнул на пол, уже без сознания.

— Я понял, что имела в виду Беллатрикс, — сказал Гарри, и кровь стучала у него в голове. — Этого действительно надо хотеть.

— Поттер! — прошептала профессор МакГонагалл, хватаясь за сердце. — Поттер… вы здесь! Что?.. Как?.. — она изо всех сил пыталась собраться. — Поттер, это было глупо!

— Он плюнул в вас, — сказал Гарри.

— Поттер, я… это было очень… очень галантно с вашей стороны… но неужели вы не понимаете?..

— Понимаю, — заверил ее Гарри. Каким-то образом паника МакГонагалл его успокоила. — Профессор МакГонагалл, сюда идет Волдеморт.

— О, мы теперь можем называть его по имени? — с оттенком интереса в голосе спросила Луна, стягивая плащ-невидимку. Появление еще одного изгоя, похоже, доконало профессора МакГонагалл — та, шатаясь, шагнула назад и упала в ближайшее кресло, хватаясь руками за воротник своего старого шотландского шерстяного халата.

— Не думаю, что есть разница, как мы его называем, — сообщил Гарри Луне. — Он уже знает, что я здесь.

В отдаленном уголке гарриного мозга, в том, что был связан с сердито горящим шрамом, он мог видеть, как Волдеморт стремительно плывет над черным озером в призрачно-зеленой лодке… он уже почти достиг островка, на котором стояла зеленая чаша…

— Вы должны бежать, — прошептала профессор МакГонагалл. — Сейчас же, Поттер, и как можно быстрее!

— Я не могу, — ответил Гарри. — Есть кое-что, что я должен сделать. Профессор, знаете ли вы, где находится диадема Рэйвенкло?

— Д-диадема Рэйвенкло? Конечно же, нет — она ведь была утрачена много веков назад? — она села чуть прямее. — Поттер, это было безумие, чистое безумие с вашей стороны, проникнуть в замок…

— Мне пришлось. Профессор, в замке кое-что спрятано, что я должен найти, и это, возможно, диадема — если бы я мог поговорить с профессором Флитвиком…

Послышалось движение и звон стекла: Амикус приходил в чувство. Прежде чем Гарри и Луна успели что-либо сделать, профессор МакГонагалл поднялась на ноги, навела волшебную палочку на все еще ничего не соображающего Упивающегося Смертью и произнесла: «Imperio».

Амикус поднялся, подошел к своей сестре, подобрал ее волшебную палочку, послушно прошаркал к профессору МакГонагалл и протянул ей обе палочки (свою тоже). Затем он лег на пол рядом с Алекто. Профессор МакГонагалл снова взмахнула волшебной палочкой, и длинная серебристая веревка, появившаяся из ниоткуда, змеей обвилась вокруг обоих Кэрроу, крепко привязав их друг к другу.

— Поттер, — профессор МакГонагалл снова повернулась к Гарри лицом, демонстрируя полное безразличие к печальному положению, в котором оказались Кэрроу, — если Тот-Чье-Имя-Нельзя-Произносить действительно знает, что вы здесь…

При этих словах страшная ярость, словно физическая боль, прошила тело Гарри, воспламенив его шрам, и какую-то секунду он смотрел вниз, на чашу, зелье в которой стало прозрачным, и видел, что никакого золотого медальона не было под его поверхностью…

— Поттер, вы в порядке? — раздался голос, и Гарри пришел в себя: он сжимал плечо Луны, чтобы остаться на ногах.