Гарри Поттер и Тайная комната

Гарри подскочил, и улица, где проживала Вероника Смешли, оказалась погребена под большой лиловой кляксой.

— Что?! — выкрикнул Гарри.

— Вот-вот! — поддержал Чаруальд. — Целых полгода на первом месте в списке бестселлеров! Побил все рекорды!

— Да нет, — отмахнулся Гарри. — Что это за голос?

— Какой ещё голос? — не понял Чаруальд.

— Который… который сказал… вы не слышали?

Чаруальд посмотрел на Гарри с величайшим изумлением:

— О чём ты? Ты, видимо, задремал. Ах, батюшки, вот те на! Посмотри, сколько времени! Мы тут уже четыре часа! Ни за что бы не подумал — как время пролетело!

 Гарри не ответил. Он напрягал слух, стараясь вновь уловить голос, но теперь в кабинете раздавались только речи Чаруальда. Тот говорил, что Гарри не может всякий раз ожидать таких подарков вместо наказания. Гарри, почти ничего не соображая, ушёл.

Было так поздно, что гриффиндорская общая гостиная почти опустела. Гарри отправился в спальню. Рон ещё не вернулся. Гарри надел пижаму, лёг в постель и стал ждать. Через полчаса появился Рон, а вместе с ним — сильный запах полироли. Рон прижимал к груди правую руку.

— Все мышцы сводит, — пожаловался он, падая на постель. — Четырнадцать раз квидишный кубок перечищал! А потом меня опять вырвало слизняками прямо на Приз за служение идеалам «Хогварца». Сто лет слизь оттирал… А как Чаруальд?

Понизив голос, чтобы не разбудить Невилла, Дина и Шеймаса, Гарри рассказал Рону о том, что услышал.

— А Чаруальд сказал, что ничего не слышит? — переспросил Рон. В лунном свете видно было, как он нахмурился. — Думаешь, врёт? Только я  не понимаю — даже кто-нибудь невидимый всё равно должен был открыть дверь.

— Это да, — согласился Гарри, откидываясь на подушки и вперившись в полог над головой. — Я и сам не понимаю.

Глава восьмая. Смертенины

Октябрь принёс с собой промозглую сырость. И на улице, и в замке похолодало. На фельдшерицу мадам Помфри свалилась куча работы, поскольку среди учащихся да и среди учителей прокатилась настоящая эпидемия простуды. Средство, которым мадам Помфри потчевала больных, — «Вскипидрин» — действовало моментально, но несколько часов у пациента из ушей шёл дым. Джинни Уизли последнее время выглядела бледной, и Перси почти что силой заставил её принять лекарство. Надо было видеть, как дым валил из-под её огненно-рыжих волос — казалось, в голове у неё пожар.

Крупнокалиберные капли дождя лупили в окна днями и ночами; вода в озере поднялась, клумбы размыло, а Огридовы тыквы размерами уже напоминали сараи.

Но решимость Оливера Древа во что бы то ни стало тренироваться нисколько не раскисала, и потому как-то раз ненастным субботним вечером, за несколько дней до Хэллоуина, Гарри возвращался в гриффиндорскую башню промокший до нитки и весь в грязи.

Тренировка, даже если забыть про ливень и ураганный ветер, выдалась так себе. Фред с Джорджем, успевшие пошпионить за слизеринцами, своими глазами видели, какую невероятную скорость развивает «Нимбус-2001». По донесению близнецов, команда «Слизерина» носилась так стремительно, что невозможно было толком разглядеть, какого цвета у них форма.

Шлёпая по пустому коридору, Гарри наткнулся на существо, тоже полностью погружённое в собственные мысли. На редкость угрюмый Почти Безголовый Ник, призрак гриффиндорской башни, неподвижно глядел в окно и бормотал: «...Не отвечаю требованиям… полдюйма, скажите, пожалуйста...»

— Привет, Ник.

— Привет, привет, — сказал Почти Безголовый Ник, оборачиваясь и рассеянно вертя головой. Из-под сногсшибательной шляпы с перьями вились длинные локоны, а плоёный воротник туники скрывал изуродованную шею. Сквозь дымчато-бледного Ника Гарри видел грозовое небо и мощные струи дождя. — Ты чем-то озабочен, юный Поттер, — проницательно заметил Ник, сворачивая прозрачное письмо и пряча его во внутренний карман камзола.

— Ты тоже, — откликнулся Гарри.

— Ах, — элегантно отмахнулся Почти Безголовый Ник, — пустяки… Я и не собирался туда вступать… Думал подать заявление, но, как выясняется, «не отвечаю требованиям»...

Тон небрежный, но в глазах — горькое разочарование.

— Но ведь ты согласишься, правда, — внезапно взорвался он, снова выхватывая письмо из кармана, — что сорок пять ударов тупым топором по шее дают человеку право вступить в Безголовую Братию?

— Э-э-эм… да, — согласился Гарри: было очевидно, что от него ожидают подтверждения.

— Я хочу сказать, в чьих, как не в моих, интересах в первую-то очередь, чтобы в своё время всё было проделано чисто и гладко и голова отлетела как положено? Это избавило бы меня от мучений в прошлом и от крайне несуразного нынешнего положения. Тем не менее…

Почти Безголовый Ник встряхнул письмом и возмущённо прочитал: