Гарторикс. Перенос

– Ну что вы, – Дрейк рассмеялся. – Лотерея – это прекрасное напоминание о том, что в жизни всякое может случиться. В нашей работе оно бесценно.

– Это правда, – Айра вытащил из волос Мии пару длинных шпилек, и ее скрученные в пружины пряди рассыпались по плечам. – Да, милая?

Официант принес и поставил на стол два бледно-желтых коктейля. Мия скользнула по ним взглядом и опустила ресницы, даже не сделав попытки взять бокал. Нийсу удобно устроился в подмышке у Гатто, переплетя свои длинные ухоженные пальцы с его короткими толстыми.

– Ну? – прошептал он, потянувшись пухлыми губами к уху своего приятеля. – Теперь-то мы можем расслабиться?

Гатто посмотрел на Айру. Тот перевел вопросительный взгляд на Дрейка.

– Я же только из рехаба, – развел руками Дрейк, поднимая стакан с кофе. – Но ни в коем случае не хочу вам мешать.

Усмехнувшись одними губами, Айра полез в карман. Иметь при себе до четверти грамма грэя было безопасно: в самом крайнем случае это грозило штрафом, который легко мог позволить себе любой менеджер «Кэл-Корпа». Вытащив из кармана плоскую круглую коробочку размером с ладонь, Айра свинтил зеркальную крышку и высыпал на нее горку серебристого порошка. Спектральные переливы брызнули во все стороны, преломляя неоновое свечение; Дрейк рефлекторно зажмурился, чувствуя холодок, ползущий по позвоночнику. Это был тот же сверхчистый грэй, которым Роган расплатился за будущий номер Дрейка.

Ловко орудуя идентификатором, Айра отделил от горки порошка три небольшие порции. Гатто и Нийсу всосали грэй в трубочки ингаляторов, завинтили масляные насадки и откинулись назад, выпустив изо рта первые струйки пара. Айра присоединился к ним, лениво поглаживая Мию по тонкой шее.

– Хорошо, когда другим хорошо, – произнес он. – Да, милая?

Мия быстро кивнула, подавшись вперед, насколько позволяла рука Айры. Ноздри ее тихонько затрепетали, и Дрейк всем телом узнал отчаянное усилие, с каким она втягивала горьковатый воздух в надежде хотя бы на мгновение перестать бояться.

– Э-э-э, милая, – пьяновато пробормотал Айра, оттягивая ее за волосы от очередного облака пара. – Мы так не договаривались. Это всё без меня, потом. А мне ты нужна трезвая, понимаешь?

Ее пустые глаза с огромными черными зрачками были едва видны сквозь дымку, но Дрейку не надо было и смотреть, чтобы понять, что́ она сейчас чувствует. Он много раз видел, как бездонные зрачки становятся глянцевыми после первой затяжки, – а дальше с человеком можно делать всё что угодно. Айра, очевидно, тоже это знал.

– Интересно, – Дрейк наклонился вперед, глядя в черную бездну зрачков Мии, – вы помните финалистов, которые прошли через вас? Не тех, кто выиграл, а проигравших.

– Конечно, – Мия вздрогнула, словно впервые увидела его по ту сторону пара.

– Был один финал, месяца два назад, – Дрейк не знал, зачем он это говорит, но слова сыпались из него, как крупинки грэя из дырявого пластика. – Я посмотрел его несколько раз, но без звука – так получилось. И с тех пор всё думаю: почему тот чувак проиграл?

– Вы помните, какая там была пара? – Мия деловито подалась ему навстречу, и Дрейк с трудом подавил желание вытащить у нее из волос узловатые пальцы Айры.

– Белый очкарик в инвалидном модуле, – сказал он, отхлебнув из стакана кофейной жижи вперемешку с растаявшим льдом. – И высокий мужчина в фиолетовом парике.

– Исайя, – кивнула Мия. – Трансгендерный писатель. У него была быстро прогрессирующая атрофия мозга. Он не так давно умер.

– От болезни?

Мия покачала головой.

– Спрыгнул с эстакады возле своего дома, – с едва заметной завистью в голосе сказала она. – Это было во всех новостях.

– Я не слежу за новостями, – пожал плечами Дрейк. – Странно, что он проиграл. Его соперник не был похож на публичного персонажа.

– Дизайнер виртуальных интерфейсов с рассеянным склерозом, – улыбнулась Мия. – Работал в сети приватных VR-салонов.

– Рисовал порно, – усмехнулся Дрейк.

– Да, – с вызовом произнесла Мия. – Но, во-первых, это тоже работа. А во-вторых, он белый мужчина – как и вы, например. Аудитория Лотереи чаще голосует за представителей какого-нибудь меньшинства.

Нийсу выпучил глаза и открыл рот, кашлянув облачком белого пара. Гатто и Айра поморщились. Это был фирменный цинизм «Кэл-Корпа», предназначенный исключительно для внутреннего употребления. Само слово «меньшинство» уже лет пятнадцать как было признано оскорбительным, как и слово «белый», из чего Дрейк сделал вывод, что Мия хотела его задеть – или сократить дистанцию.

Судя по всему, такой же вывод сделал и Айра.

– Тебе не жарко, милая? – протянул он, глядя на Дрейка. – Не хочешь расстегнуться?

Черные зрачки Мии еще немного расширились. Она робко оглянулась на Айру, но тот смотрел на Дрейка. В глубине его глаз, подернутых легкой серебристой дымкой, появилось что-то стальное.

Мия нерешительно расстегнула верхнюю пуговицу. Глухой воротник платья слегка разошелся, приоткрыв основание горла.

– Давай-давай, – лениво сказал Айра, улыбаясь Дрейку. – Здесь у нас все свои.