Газета Завтра 432 (10 2002)

Умывалась пречище всего!

Что до тела тебе моего!

Свою любовь Татьяна Глушкова не только в стихах, но и в жизни рифмовала лишь с кровью, "ибо легче — любви не знавала" . Эмоциональность нарастает с каждой строкой. Страсть дает плазменную энергию стиху, и уже все определяют страдание, радость, надежда, она окунается так глубоко в своем упоении любовью, как погружается в любовь, что отключается от всего внешнего мира:

Я не знала темней забытья,

Чем с тверезостью протоколиста

Вспоминать, как весенние листья

Шелестят на плече у тебя.

Воистину, только женщинам дана такая полнота погружения в любовь! Но именно тогда, когда любимый становится хлебом насущным, первейшей принадлежностью к жизни, он уходит. Оставляя за собой пожарище любви.

Как медленно он разжимал

Свои, уже пустые, руки.

Веселым поездом разлуки

Уже манил его вокзал.

Разлука на какое-то время становится ключевым словом в лирике Глушковой. Хоть и наперекор судьбе, умом своим старалась убедить себя: "Разлуки нет". Даже так девизно назвала свой третий сборник стихов, но в жизни-то разлука стала ее спутницей до конца дней.

Не измены — но хриплые звуки

Немотой искаженного рта,

И теперь уже полной разлуки

Через степь золотая верста.

Лучшие разлучные стихи становятся созвучны народным русским песням, древним женским плачам.

Нелюбимую ты не люби, —

Эка, жадные руки простерла! —

А сведи к той кринице в степи,

Что похожа на черное горло!

Поясочек удавкой завей…

В НЫНЕШНЕМ СКУДНОМ ЭМОЦИЯМИ МИРЕ, когда даже поэзия потворствует своим прихотям, — быть подальше от читателя, когда поэты утыкаются в стихи, как в броню, защищаясь от жестокого и расчетливого мира.., в броню сложности, холодности, отстраненности.., в этом мире разлучные, страдающие, горестные стихи Глушковой о любви дают читателю возможность жить сердцем, сопереживать, звучат для него, как последняя исповедь о сгоревшей страстной любви.

И я ничем уж не владела,

Достойным боли и любви.

И лучезарный отблеск тела

Уж не был на устах молвы

…И обретается та протестантская, если хотите умных слов, экзистенциалистическая свобода, от которой так хочется выть. Свобода беспредельного глубинного одиночества…

Я подслушала: там, впереди,

За горою, — такая разлука,

При которой — ни слова, ни звука,

Ни любви, ни проклятья в груди...

...........................

Лишь в низине, в капустных лесах,

Одиноко, как во поле чистом,

Машет бабочка белым батистом,

Через миг истлевая впотьмах…

...........................

Что тебе до безрадостных строчек? —

Я б сама променяла их стон

На степных, подрумяненных ночек

Колокольный, малиновый звон!..