Где ваш дом, дети?..

— Нет, папа, я с Алешей буду! — сказал Санька…

На другой день сыновья играли с соседским Стасиком в свои буйные игры. Я пришел с работы и сразу включился в их «похождения». Стали вместе «ловить шпионов», «сражаться с чудищами», «бить фашистов» и так далее. За Стасиком пришла бабушка. И вдруг Стасик повис на мне:

— Это мой папа! Не пойду домой!..

Санька тут же повис с другой стороны:

— Нет, это мой папа!..

Алеша бегал вокруг и кричал азартно:

— Мой!.. Мой!..

Только теперь, прочитав эпизод, осознал, что это была одна из лучших минут моей жизни!

…Санька сходил с мамой в театр. И вступил после похода в некий период бытия — в период «критического реализма». Теперь, если смотрит что-то по телевизору, то и дело спрашивает:

— Это артист или настоящий солдат?.. Это артистка или настоящая мама?.. Это артист или настоящий мальчик?..

Пытаюсь научить его отрешаться от «артистов», смотреть на условность искусства как на жизнь. Пытаюсь научить наслаждаться восприятием, оставляя анализ, критику на потом. Научить анализировать не искусство как таковое, а свои воспоминания о нем.

Но для него пока что это неразделимо — восприятие и анализ, чувства и суждения…

Он только-только начинает управляться с трехмерностью мира. До эстетической ли тут многомерности и неоднозначности…

Играем в «космический корабль», и я вижу, как еще трудно Саньке совладать с пространством. Он сидит у меня на плечах и командует:

— Вперед!.. Назад!.. Направо!.. Налево!..

Я послушно выполняю приказы. То и дело наш «корабль» врезается в стены, застревает в углах из-за неправильных или несвоевременных команд. Санька сердится или хохочет, объявляет посадки, взлеты, чинит неполадки, перестраивает «корабль». Ему интересно, он занят серьезным делом, он осваивает мировой континуум. И мне интересно: я вместе с сыном и подобен ему…

Алеша взял да и вырезал из книжки трех веселых поросят. По педагогическим канонам это поступок, достойный осуждения. Но когда мы с Галкой стали выяснять, почему он это сделал, Алеша рассказал, что хотел спасти поросят от серого волка. Пришлось нам промолчать, не выражая ни одобрения, ни порицания. Похвали его сейчас — так он все подряд будет из книг вырезать. Поругай — так никого больше защищать не захочет.

Натешился с поросятами Алеша и дает маме коллекционную машинку.

— Давай поиграем! Только не сломай — это ведь папа наколдовал!..

Начинаю побаиваться их веры в мое «колдовство». Думаю, как бы поудачнее распроститься с положением «волшебного» папы. Но пока что ничего не придумалось. И Саша по-прежнему гордо рассказывает при случае:

— У меня папа — волшебник!..

После сна он встал растрепанный. Волосы торчком во все стороны. Пощелкал выключателем — проверил, горит ли свет.

Леша поглядел на него удивленно и говорит:

— Ты будешь скоро Чиполлино! Вон какой лук на голове!..

Перед завтраком я случайно и быстро (охота нашла) пересказал Саньке фантастический рассказ. И открыл для него тем самым «неведомую землю». Его мгновенно обуяла жадность на фантастику. Теперь каждый день требует, чтобы я ему преподносил очередное «блюдо». Если я протестую, пробую повернуть на сказки, он возражает:

— Сказки неинтересные! Фантастика лучше!..

Когда устаю рассказывать, Санька переключается на «рукомесло». Последняя его рационализация: поставил две доски от старой кроватки наклонно, под них положил гладкую картонку, прислонил эти доски к новой кровати и начал кататься с такой домашней горки. Слетает вихрем на пол и хохочет. А я думаю: вздрагивает потолок у соседей или нет? Прибегут сейчас или не прибегут?..

— Зачем ты крутишь головой по ночам? — спрашиваю с неодобрением, чтобы отвлечь от забавы.

— Проверяю, — отвечает Санька, — на месте я или улетел в какой-нибудь сон…

Говорим о снах, о том, что они такое и как получаются.

— Ты ведь храбрый? — спросил у Саньки к слову.

— Я храбрый только в снах да в твоих рассказах!..

«Вот тебе и на!» — озадачился я.

Чтобы показать ему, каким быть, нарочно придумывал рассказы, где он действовал геройски. А рассказы эти, выходит, заместили настоящую черту его характера. Долой тогда словеса! Пусть набирается храбрости из жизни!..

Саньке уже семь. В день рождения приглядываюсь к нему, чтобы он не заметил. Где они, признаки повзросления? «Каким он был, таким остался…»