Где ваш дом, дети?..

Саня пригласил своих подружек — Таню и Улю. Что-то игра у них не получалась, что-то скучновато было. Галка занималась на кухне, пришлось мне подключиться к ребятам. Организовали аттракционы. Девчонки оживились, увлеклись, наотрезали себе конфет, набрали масок. Сами, уже без меня, решили устроить кукольный театр. Составили три стула, покрыли спинки одеялом — вот и ширма получилась. Из-за ширмы стали поочередно показываться наши мягкие игрушки. Танюшка захватила «режиссерство»: подсказывала Уле и Саньке, какие реплики подавать, и они послушно повторяли. Зрителями были Алеша и я. Куклы нам исполнили несколько сказок, назагадывали кучу загадок. Потом девчонки стали показывать детсадовские игры, а мы, всей компанией, их повторяли. Потом двухэтажная детская кровать привлекла их внимание. Началась игра в «стрекозок» и «парашютистов» — прыжки со второго этажа вниз, на диван. Было, конечно, и детское застолье — с лимонадом и домашними пирожными. Но про него писать неинтересно.

День рождения удался. Хотя это и был «первый блин» — первый день рождения с гостями. Мы с Галкой решили, что к следующему подготовимся лучше, придумаем больше забав. Тем более что на следующем дне рождения будут, наверное, новые Санькины друзья — школьные…

От семи до восьми

Современные школьники, каковы они? Дети, подростки, юноши, чем отличаются от меня в их возрасте? Санька приобщается к ним — вступает в ту полосу, которая кончится бородой, усами и аттестатом зрелости.

Надо подумать серьезно, не расслабляясь при мысли о детях. Ведь взрослые обычно хотят восхищаться, хотят умиляться детьми, хотят видеть детство этаким «золотым веком», когда все было хорошо и просто. А дети не хотят укладываться в рамки, отведенные взрослыми, дети чувствуют себя обделенными и вроде бы неполноценными. Ребенок — отнюдь не безоблачное существо, каким его хочется видеть папам и мамам. Он даже в чем-то трагичен, поскольку в социальном плане он пока не больше чем ноль, живая кукла, иждивенец, не имеющий места в обществе, только мечтающий его занять.

«Молодые сегодня непослушны, грубы, лживы, невоздержанны на язык, они не хотят уважать старших и слишком много едят». Эти слова звучат вполне современно. А ведь им больше пяти тысяч лет. Проблема поколений была всегда, и всегда она была острой проблемой, всегда старшим казалось, что их путь — наилучший, что их опыт незаменимый. И старших можно извинить за это, поскольку жизненный опыт непросто дается и высоко ценится.

Горы книг написаны о мужании, о переходном возрасте, этом проклятии педагогов и родителей. И впечатление такое, что он все увеличивается, что пора возмужания все более затягивается. «Двадцатилетние девочки-мальчики скачут по жизни, как легкие мячики».

В двадцать лет можно совершать открытия, писать произведения всемирного масштаба — таково мое убеждение. А мы двадцатилетних считаем детьми, а про четырнадцати-шестнадцатилетних что уж тут и говорить! Между тем существует закономерность: чем на более высокой ступени развития стоит общество, тем дольше у молодых индивидов продолжается период социальной неприспособленности, то есть период детства и отрочества. А чем менее развито общество, тем короче детство у его представителей. На островах Океании, к примеру, существуют племена, в которых детство у ребенка практически отсутствует. Едва научившись ходить, ребенок в таком племени активно включается в занятия взрослых: собирает с женщинами травы и плоды; став постарше, участвует в рыбной ловле с мужчинами. Период полового созревания проходит в таких племенах гладко и бесконфликтно. Переходный возраст как ломка, кризис, противоборство не наблюдается.