Генерал армии А. А. Епишев

Вот К. С. Москаленко, К. В. Крайнюков и А. А. Епишев остановились в только что освобожденном селе, чтобы передохнуть. Мимо них проходили подразделения пехоты, минометные расчеты, артиллерийские батареи. Хотя никто из бойцов не говорил об отдыхе, по всему было видно — люди измотаны. С начала битвы на Курской дуге они фактически не выходили из боев. Три месяца длительных переходов, бессонных ночей. А впереди был Днепр. Его гитлеровцы просто так не отдадут. Он для них — Восточный вал, рубеж стратегической важности, как кричала геббельсовская пропаганда, «линия обороны их собственного дома».

Сняв фуражку, командующий вытер платком лоб и, окинув взглядом происходящее вокруг, сказал:

— Устали войска. Устали. А медлить нельзя: надо как можно быстрее выйти к Днепру и с ходу форсировать его, не дать неприятелю возможности закрепиться.

— Не такое время, чтобы медлить, — подтвердил Алексей Алексеевич. — Полагаю, это понимают и солдаты и командиры. Днепр сейчас — огромная притягательная сила, воодушевляющая войска на подвиг.

— Вот именно, — согласился К. С. Москаленко. — Идти таким стремительным маршем после многодневных боев, идти упорно, как говорят, на энтузиазме, — это подвиг.

У всех на устах был Днепр. Воины знали: битва за него будет тяжелой, но одна мысль о том, что впереди воспетая в легендах и песнях великая река, что через нее лежит путь к победе, звала людей в бой. Всеми средствами партийно-политической работы развивался наступательный дух войск, подчеркивалась важность высоких темпов продвижения вперед. В боевых порядках частей передвигались агитаторы, работники политорганов[65]. На одной из развилок дорог К. С. Москаленко бросился в глаза грузовик, нагруженный фанерными щитами. Он только что подкатил и разворачивался, чтобы продолжить путь.

— Это что за машина? — удивился командарм.

С машины соскочил офицер и проворно установил на обочине дороги щит со словами: «Днепр совсем близко. Вперед!» На втором щите было написано: «Герои Волги и Дона, вас ждет Днепр! Преследуйте врага, не давайте ему передышки!» На третьем: «До Днепра — один переход. Вперед, советские воины!»

— Молодцы политотдельцы! — с удовлетворением сказал командующий.

Трудный путь вел к Днепру. Пирятин, Гадяч, Лохвица — эти и многие другие города и села стали рубежами героизма войск 40-й. Они брались с боем. Многие соединения получили наименования в честь освобожденных городов. 309-я дивизия стала Пирятинской, 42-я гвардейская стрелковая дивизия — Прилукской.

Обстановка требовала максимальных темпов наступления. В боевом распоряжении командующего Воронежским фронтом от 19 сентября говорилось: «Командующим 40 и 38 А ускорить темпы наступления, в первую очередь подвижными войсками, которыми выйти к р. Днепр также к 22.09.43 г.»[66]

Противник не просто отходил. Он то и дело наносил контрудары, стремился любой ценой задержать наши войска. Фашисты взрывали мосты, разрушали дороги, сжигали села, угоняли население. Всюду после них оставались руины, пепел пожарищ. Следы зверств встречались на каждом шагу. Они далеко превзошли все то, что Алексей Алексеевич видел в свое время в освобожденных районах Харьковщины. До глубины души потрясли застенки Гадяча, расправа гитлеровцев над жителями села Чернухи. Десятки надписей, оставленных замученными советскими людьми на стенах перед казнью, будили прилив ненависти к гитлеровцам, звали вперед, на решительный разгром врага. Никого не мог оставить равнодушным огромный плакат, установленный на окраине города Переяслава — родины Богдана Хмельницкого:

«900 человек гитлеровцы расстреляли и повесили в первые же месяцы своего хозяйничанья...

90 процентов всех домов сожгли...

В окрестных селах десятки грудных и малолетних детей зарублены и брошены в колодцы...

Кровь Переяслава, его пепел, его руины зовут к священной мести. Вперед, воин!»

— Вы видите, товарищи, зверства гитлеровских головорезов? — говорили воинам командиры, политработники. — Поспешим же на выручку нашим советским людям, которые стонут еще под игом захватчиков!

Военный совет рассмотрел и утвердил план партийно-политической работы перед началом битвы за Днепр. В нем учитывались особенности предстоящего сражения, прежде всего то, что войскам впервые предстояло форсировать крупную водную преграду. К тому же полки и дивизии, прошедшие с боями сотни километров, были сильно утомлены. Ставилась задача — вдохнуть бодрость в солдатские сердца, еще выше поднять боеспособность войск. Действенным средством мобилизации людей на подвиг стала директива Ставки Верховного Главнокомандования от 9 сентября 1943 г. Она обязывала командиров и начальников представлять к присвоению звания Героя Советского Союза и награждению орденами тех солдат, сержантов и офицеров, которые первыми переправятся через Днепр и будут успешно вести бой за захват и расширение плацдармов.